Но это редкость. О, ну, что? Это разве моя вина? Вы можете опустить свои брови обратно вниз. Девушки не приходят заранее с идентификационными карточками. Хотя сейчас так было бы удобнее.
Люк взъерошивает свои длинные, лохматые, светлые волосы.
— Почему мы вообще говорим об этом? Разве мы не должны сосредоточиться на бое?
— Неа, — отмахиваюсь я. — Я захожу на ринг, и мой разум пустеет. Ты знаешь это.
Так всегда. Вот, что происходит, когда много лет мой старик, спасибо Господи, он уже мертв, пытался пробить кулаком мою грудь. Не говоря уж о тех годах, когда люди старались сломать мне челюсть. Это были времена, когда Макс напомнила мне, что я не был непобедимым, только неразрушимым. Моя Макс. Самая сексуальная святоша, которую я когда-либо знал. Как девчонка может выглядеть настолько горячо, и недостаточно порочно, я не понимаю.
— Где твоя сестра? Она в этом время обычно занята, строит глазки бармену или выполняет какие-нибудь дерьмовые поручения.
— Обучает новую ринг-гёрл на сегодняшний вечер.
— Подожди-ка. А что случилось с Мари?
— Она беременна, — он смотрит на меня подозрительным взглядом.
Я вскидываю руки и трясу головой.
— Не смотрите на меня! Это не я обрюхатил ее, — он продолжает пялиться.
— Что? Я никогда не спал с ринг-гёрл.
— Я тебя умоляю.
— Не неси херню. У Фрэнка правило на счет секса между сотрудниками...
— Фрэнк не может даже очаровать кого-нибудь, чтобы переспать.
— Тем не менее, — я растираю руки, чтобы разогнать кровь. Ожидание, что скоро мой кулак наконец-то разобьет годы дерьма, которое я всегда держу под контролем до подходящего момента, это как неистовый оргазм для моих кулаков
И вам лучше, бл*дь, поверить, что я предпочитаю хороший оргазм, как на ринге, так и в постели.
— Я никогда не спал с ринг-гёрл. И никогда не буду. И я, черт побери, уверен, что никогда не сделаю девчонку брюхатой.
— У Логана Келлара есть нравственные нормы? Это что-то новенькое? Ты вырастил их в чашке Петри>2 для научного проекта?
Усмехнувшись, я качаю головой.
— Ты чертовски стервозный чувак. Даже для самого себя. — (Люк засовывает руки в карманы джинсов). — Я лишь говорю, что «Неразрушимый» не нарушает это правило.
Люк пожимает плечами.
— В любом случае это не будет проблемой.
— Почему ты так говоришь? Лесбиянка?
Я покорил нескольких лесби в свое время. Хочу еще.
— Она уговорила Макс.
Я смеюсь. Очень сильно.
— Макс? Ты имеешь в виду нашу Макс? Мою, в эластичных штанах для йоги и скучной футболке, Макс?
— Ага, ее.
Я смеюсь снова так, что даже дышать трудно.
Не поймите меня неправильно. Я думаю, Макс дьявольски сексуальна, но это не так очевидно. Представьте себе намного менее загорелую версию Юнион Габриэль