Приключения Василия Ромашкина, бортстрелка и некроманта (Стрельников) - страница 2

Вообще, я достаточно редко так отрываюсь, служба не позволяет. То учеба, то рейс, то снова учеба. Не сказать, что у меня должность большая, но весьма ответственная. Я бортстрелок. И служу я…

На задний двор, отгороженный от огорода забором из нетесаного горбыля, набежала тень, как будто облако закрыло солнце. Подняв голову, я увидел проплывающую над нами серебристую сигару жесткого дирижабля. Здоровый «Локхид», наверное, из Старых Штатов идет.

Так вот, служу я… да вот на похожем красавце и служу.

* * *

6 июня 2241 года, воскресенье

Ростов-на-Синей, Северный Союз


Василий Ромашкин

Вытирая голову полотенцем, зашел в дом и застал интересную, хоть и привычную картину.

Мать, уперев руки в бока, строила Женьку, явно не сделавшего домашнее задание.

– Мам, ну ведь каникулы! Ну завтра повторю!

Братец смотрел на мать глазами, смахивающими на глаза соседского спаниеля, и явно пытался разжалобить. Впрочем, это бесполезно, в вопросе образования своих детей мама походит на дракона (не к встрече будь помянут, говорят, попадаются иногда), и меня гоняла, и Женьку сейчас пилит. Причем делает это осмысленно, упорно и совершенно правильно.

– Ну ведь история, мам, – продолжал хныкать братец, вытаскивая учебник из стопки книг. – Ну завтра прочел бы.

– Если бы у бабушки… ну, дальше вы сами знаете, мальчики взрослые. – Мама немного смутилась и, скрывая смущение, скомандовала: – Читай! Пока не прочтешь, не отпущу! А ты, Вась, садись. Завтракать будешь?

– «Несмотря на широчайшие возможности, человечество, разделенное границами, экономическими и военными пропастями, не собиралось использовать свои технические достижения во благо себе. В начале двадцать первого века снова начался процесс нагнетания напряженности между Российской Федерацией и Соединенными Штатами, угрожающий перейти от холодной стадии конфликта к полномасштабным боевым действиям. Стороны были увлечены взаимными санкциями, возобновившейся гонкой вооружений и расширением сфер влияния на планете. – Женька страдальчески вздохнул, посмотрел на меня и, не найдя сочувствия, продолжил чтение: – Наблюдения за астероидами практически не велось, ограничивались редкими зарегистрированными малыми планетами и фиксацией их орбит. Совершенно неудивительно, что в начале мая две тысячи семнадцатого года астероид немногим менее километра в диаметре неожиданно и неотвратимо упал в районе Атлантического океана. Как раз на широте Нью-Йорка (примерно тридцатый меридиан западной долготы), в районе Азорских островов. Бывших Азорских островов. Удар был внезапным, астрономы засекли приближение астероида только за несколько часов до катастрофы…»