Он открыл шкатулочку и положил ее на стол перед Береникой. Из шкатулки выпал сухой лист. Береника вскрикнула:
– Лавр Кармеля!
Она оттолкнула шкатулку, и та упала на пол. Береника вскочила с безумным криком. Веспасиана уже не было; она не заметила, как он ушел. Нет, она не покорится. Бороться до конца! Власть или смерть!
Когда четвертью часа позже к ней вошел Оний с очень важными вестями, она не дала ему сказать ни слова.
– Не говорил ли ты мне однажды – быстро сказала она, что ты все сделал бы для меня, Оний?
Он с изумлением заглянул в ее глаза. Потом смиренно наклонил голову.
– Все, госпожа.
– Докажи это на деле. Веспасиан должен умереть.
Оний вздрогнул от неожиданности. Береника усадила его рядом с собой и изложила перед ним свой план.
– Исполнишь это? – спросила она.
Его глаза тоже сверкали.
– Исполню.
* * *
После триумфального шествия Регуэль стал бесцельно бродить по улицам Рима, не замечая, что происходит вокруг него. Одна мысль наполняла его существо, мысль о мщении. Береника должна умереть на вершине достигнутого ею могущества. Теперь Береника достигла высоты. Победа Рима над Иерусалимом была ее собственной победой. Завтра или, быть может, даже сегодня она будет провозглашена властительницей над блестящим могущественным Римом, над всем миром. Она уже держит в руках кубок, чтобы с жадностью осушить его. Но прежде, чем ей это удастся, кинжал мстителя пронзит ее, кровь ее сердца смешается со священной кровью мучеников за родину, кровью, которая уже пролилась и еще должна пролиться.
Рим требовал своей доли в опьяняющем празднестве победы. На всех зданиях вывешено было воззвание цезарей, приглашавших на празднество.
"В деревянном амфитеатре Нерона состоятся завтра бои пленных иудеев и звериная травля".
Регуэль знал, что заключается в этих простых холодных словах. Он уже слыхал о пышности победных празднеств, устроенных Титом после покорения Иерусалима в Берите и в Цезарее Филиппийской. Чем больше жертв, тем больше славы.
Для Рима было оставлено самое лучшее. Тамара и Мероэ, Габба и Хлодомар в их числе.
Конечно, Береника будет смотреть на них с высоты императорского подиума и будет наслаждаться блеском своего могущества. Она, быть может, будет аплодировать, когда дикие звери бросятся на дочь Иоанна из Гишалы. Придет ли час мести? Регуэль поднял кулаки к небу.
Вдруг его окликнул чей-то голос. Он испуганно оглянулся. Рядом с ним рабы проносили носилки. По знаку сидевшей в них женщины они остановились около Регуэля. Он сначала растерянно взглянул на нарядную римлянку, лежавшую на пышных подушках, потом вздрогнул и краска залила его лицо.