– Да – после того, как у нее побывал твой приятель.
Кейт помолчала.
– А писать ей ты не пробовал?
Он снова задумался, но уже о другом.
– Она повернулась лицом к стене….
Это заставило ее на миг притихнуть, и теперь они оба стали слишком печальны для необязательных выражений жалости. Однако ее заинтересованность все же нашла свое выражение в требовании хотя бы проблеска света.
– Она не позволила тебе даже поговорить с ней?
– Дорогая моя девочка, она была ужасно, беспредельно больна!
– Но ведь так было и раньше.
– И это не мешало? Да, – согласился Деншер, – не мешало. И я не стану притворяться, что не считаю ее просто потрясающей.
– Она поразительна, – произнесла Кейт Крой.
Несколько мгновений он молча смотрел на нее.
– И ты тоже, моя дорогая. Но так все сложилось, – заключил он. – Мы к этому пришли, и тут уж ничего не поделаешь.
Деншер заранее представлял себе, что Кейт, скорее всего, станет докапываться гораздо глубже, более того, задаст ему два-три конкретных вопроса об определенных вещах. Он фактически даже ожидал, что она захочет узнать – если воспользоваться расхожим мерзким клише, – как далеко они с Милли зашли и, в том же духе, насколько они успели сблизиться. Он задавался вопросом, готов ли он услышать от нее такое, и ему пришлось признать, что он, разумеется, готов ко всему. Разве он не был готов к тому, что она захотела бы удостовериться, что одно-два из ее предсказаний сбылись, если бы на это хватило времени? Он был почти уверен, что готов был бы сообщить ей, имела ли в реальности место предсказанная наиболее смелым из двух партнеров попытка Милли «забросить пробный шар». Однако то, что происходило теперь – насколько дело касалось таких вещей, – к счастью, пока не грозило ему испытанием его готовности. Настойчивость Кейт в выяснении того, что происходило в Венеции, носила столь восхитительно общий характер, что даже ее следующий вопрос был лишен остроты.
– Так что, после вмешательства лорда Марка вы так и не встретились?
Это было как раз то, чего он все время с тревогой ожидал, к чему готовился.
– Нет, мы встретились. Один раз. Если это можно назвать встречей. Я ведь остался – я так и не уехал.
– Ну, это, – заметила Кейт, – было просто порядочно с твоей стороны.
– Абсолютно. – Тут он чувствовал себя на коне. – И мне хотелось оставаться не менее порядочным. Она послала за мною, я явился к ней и в тот же вечер уехал из Венеции.
Его собеседница выжидала.
– Разве это не могло стать для тебя шансом?
– Опровергнуть сообщение лорда Марка? Нет, даже если бы там, лицом к лицу с нею, я этого хотел. Да и какое значение могло бы это иметь? Она же была при смерти!