У меня возникло знакомое чувство, словно я неслась вниз с холма.
— Да… Это была малярия. — Я закрыла глаза. — Если бы только я догадалась так же быстро, как вы.
— Моя сестра Триш болела малярией несколько лет назад, — тихо сказал Майлз. — После поездки в Гану. Ей повезло, и она выжила. Хотя…
— Малярийный плазмодий, — перебила я. — Передается зараженными малярийными комарами — причем только женскими особями. Я теперь большой эксперт в этом деле — как это ни печально.
— Триш не закончила курс лечения. Именно это случилось с Эммой? Вы сказали «недостаточная доза»?
Я кивнула.
— Через несколько дней после смерти Эммы ее мать нашла у нее лекарство от малярии. И поняла, что она принимала его только десять дней, а не восемь недель. К тому же она начала лечиться слишком поздно — Эмма должна была пить таблетки еще за неделю до поездки.
— Она бывала в Южной Африке прежде?
— Много раз; какое-то время жила там.
— Значит, знала, на что идет.
— О да. — Я замолчала: Пьер пришел забрать тарелки. — И хотя риск заболеть малярией был невелик, Эмма всегда уверяла, что аккуратно принимает лекарство. Но в тот раз повела себя безрассудно.
— И как вы думаете, почему?
Я повертела в руке ножку бокала.
— Вероятно, сделала это намеренно…
— Думаете, она хотела заболеть?
— Возможно. У нее было очень плохое настроение — наверное, именно поэтому она решила туда отправиться. Она могла забыть лекарство или же сыграла в русскую рулетку со своим здоровьем. Знаю только, что должна была поехать к ней, когда она позвонила. — Я посмотрела в сторону.
Майлз коснулся моей руки.
— Вы понятия не имели, как тяжело она больна.
— Да, — слабым голосом ответила я. — Мне просто не пришло в голову, что она могла… Родители Эммы поняли бы, но они находились в Испании и с ними невозможно было связаться — Эмма дважды пыталась позвонить матери.
— И с этим горем они должны теперь жить.
— Да. Плюс к этому обстоятельства ее смерти… Эмма была одна… Им очень тяжело — и мне тоже. Я должна рассказать им… — Я почувствовала, как к глазам подступают слезы. — Я должна рассказать им…
Майлз сжал мою руку.
— Какое тяжелое испытание.
Горло болело от сдерживаемых рыданий.
— Да. Но ее родители до сих пор не знают, что Эмма была ужасно расстроена из-за меня. Иначе не поехала бы в Южную Африку и не заболела. — Я подумала о дневнике Эммы, и у меня сжалось сердце. — Надеюсь, они никогда не узнают… Майлз, можно мне еще бокал вина?
— Конечно. — Он махнул Пьеру. — Но в этом случае вам лучше остаться в доме, хорошо?
— Да, но я не сделаю этого.
Майлз помолчал.
— И все-таки я не понимаю, почему вы решили разорвать помолвку.