— По поводу этого… тела, — сказала она. — Что это значит?
Ясно, что Джеральд связывался с ней.
— Это не наши дети, — сказал я. — Не волнуйся, дорогая.
— А я волнуюсь, — ответила она.
— Где ты находишься?
Она колебалась.
— У Дженни Макомбер.
— Почему ты настаивала, чтобы я не звонил?
— Мне… нужно было время… подумать.
— Эмма, я люблю тебя. Ради Бога, не отталкивай меня.
— А я и не отталкиваю, — возразила она, но прозвучало это не очень уверенно. — Почему ты не едешь домой?
— Куда? — спросил я. — К Джанни Макомбер? — Я еще не сдался.
Я рассказал ей про то, что раскопал Люка о войне и о Сультах.
— Это просто предлог, — сказала Эмма. — Предлог для того, чтобы остаться там.
— Чтобы мне что?
— Чтобы ты оставался там, подальше от меня.
— О чем ты, черт возьми? Ты не хочешь выяснить, что случилось с Сюзи и Мартином?
— Я не уверена, что ты помогаешь этому, увлекаясь какой-то сорокалетней потаскухой.
Пропасть между нами увеличилась еще больше. Но если я вернусь, узнаем ли мы вообще чего-нибудь? Ничего. Кроме того немногого, что всплыло из наспех проведенного расследования понтобанской полиции. Я не хотел сдаться так просто и так ей и сказал.
— Кто-нибудь помогает тебе?
— Старший инспектор Ле Брев.
— Я имею в виду, кроме полиции?
— Журналист по имени Шарль Люка. Работает на газетный синдикат в Марселе.
— Кто еще?
— Что значит «кто еще»?
— Женщина, которая возила нас в Понтобан, Эстель какая-то?
Так вот в чем дело. Я расстроился, что она так мало доверяет мне.
— Послушай, дорогая…
— Ты все еще встречаешься с ней? — резко спросила Эмма.
— Нет. — Я соврал, хотя и знал, что она не поверила мне. — Дорогая, я позвоню тебе завтра После того как увижусь с доктором Раймоном, который, может быть, даст мне какую-нибудь ниточку Какой телефон у Макомберов?
— Незачем тебе звонить. Я буду звонить сама.
И все же я все время думал о том, чтобы позвонить Эстель, так как убедил себя, что она нужна мне в качестве переводчика. Но ее предостережение вызывало у меня какое-то странное ощущение, будто она каким-то образом наблюдает за мной, невидимо присутствует везде, где нахожусь я.
Однажды я набрал номер «Сюд журналь-экспресс», но затем быстро положил трубку, прежде чем кто-нибудь ответил. Я решил посетить Раймона один в надежде, что он говорит по-английски. По крайней мере, найти его нетрудно. Как и другие, он был упомянут в адресной книге и жил на улице Бартольди, ведущей из центра в Кур-Верден, пригород Понтобана.
Я поехал туда на следующий день, после бессонной ночи, во время которой мучительно раздумывал, что буду говорить. Знакомый городской пейзаж с домами с внутренними двориками и закрытыми ставнями уже, казалось, стал частью кошмара моих снов, и кому-то в одном из этих домов потребовались мои дети. В раздумьях, пытаясь найти ускользающую связь, я припарковал машину под платанами и увидел на стене аккуратную медную табличку с его именем: «Доктор Антон Раймон. Философия, венерология, спелеология».