Все еще сжимая в руке «Кот-де-Русийон», я проверил дверь из коридора в гараж. Естественно, она оказалась открытой, как и внешняя дверь гаража. Я выглянул под дождь, пытаясь вспомнить, была ли она закрыта в ту ночь. Ворота перед домом были распахнуты, и машина свободно проехала через них, бесшумно и незримо. Должно быть, то же самое произошло и в ту кошмарную ночь. Я присел на кухне и открыл бутылку, но пить не мог: вино показалось мне кислым, как уксус.
Эмма была все еще одурманена таблетками, она свернулась на кровати, словно маленький зверек, только голова виднелась на подушке. Это снадобье полностью отключило ее.
Гроза прекратилась так же быстро, как и началась. То же самое было и в ночь исчезновения детей. Как лунатик, я побрел назад, чтобы проверить их комнаты, в полунадежде на чудо: вдруг они каким-то образом вернулись. Эмма заново застелила их кровати, будто тоже ожидала, что дети вернутся, но они оставались холодными и пустыми. Однако книги с комиксами и мягкая игрушечная собачка, которые лежали на тумбочке Сюзи, исчезли.
Может быть, Эмма упаковала их? Я вернулся в спальню и потряс ее за плечо.
— Эмма, ради Бога, проснись.
— Что тебе надо? — пробормотала она.
— Ты сейчас что-нибудь слышала? Внутри дома или снаружи?
Она протерла глаза, пытаясь прийти в себя после таблеток, затем зарылась лицом в подушку.
— Уходи.
— Эмма, послушай… Ты упаковывала вещи детей? Книги Мартина и собачку Сюзи?
Она застонала и перевернулась.
— Гроза…
— Она кончилась, дорогая. Все в порядке. Но некоторые вещи детей исчезли.
— Что?
— Ты упаковывала собачку Сюзи? Или убирала куда-нибудь? И комиксы? Их нет на месте.
Она медленно приходила в себя, стараясь понять:
— Что ты говоришь?
— Ты что-нибудь упаковывала?
— Я ни до чего не дотрагивалась.
— Так-так. Вещи исчезли. И молодой полицейский тоже.
Эмма попыталась сесть прямо, обхватив себя руками.
— Покажи мне.
Я принес халат и накинул ей на плечи. Казалось, ноги не держат ее, и она покачивалась, ухватившись за меня.
— Ты промок, — сказала она. — Насквозь.
Пальцы ее дрожали, когда она ощупывала пижаму.
— Дорогая, я пытаюсь объяснить тебе. Полицейский исчез. Что-то напугало его до смерти. Когда я открыл окно, чтобы посмотреть, дождь лил с крыши как из ведра. Затем я обнаружил, что вещи детей исчезли.
— Ты опять выходил из дома?
— Эмма, не будь смешной. Потрогай мои штаны — они сухие.
— И ты забрал их вещи…
— Дорогая, это бред. Ты сама не знаешь, что говоришь.
Она уже не хотела держаться за меня и сама добрела по коридору в комнату Сюзи. Я показал ей открытую дверь в гараж и другую, ведущую на улицу.