На следующее утро мы все прибрали после ливня и ожидали очередного визита Ле Брева или Клеррара. Эмма сидела напротив меня за кухонным столом, и мы завтракали зачерствелыми хлебцами и кофе. Я не осмеливался отправиться в деревню за свежим хлебом.
— Так что случилось ночью? — спросила Эмма. Вид у нее был совершенно больной.
— Да я же рассказывал тебе. Я проснулся и увидел, что этот молодой полицейский напуган до смерти. Чем-то, что он заметил или услышал. Когда я спросил, в чем дело, он дал деру. Пока я в этом разобрался, уже успел промокнуть до нитки. Затем я обнаружил, что вещи детей исчезли.
— Здесь все наводит на меня ужас, — заметила она.
Ее лицо стало белым как мел. Она проглотила еще одну таблетку и уставилась на меня.
— Эм, дорогая, прекрати их глотать, от них один вред.
— Заткнись. Я знаю, что делаю.
— Дорогая, успокойся. Тебе действительно стоит отправиться домой, — настаивал я. — Никакой пользы от того, что ты торчишь здесь.
— Ладно, я подумаю об этом, — ответила она и заговорила об игрушках: — Откуда я знаю, что это не ты их взял?
Она казалась очень враждебно настроенной. Я боялся, что она присоединится к Ле Бреву и тоже решит, что я как-то замешан в исчезновении детей.
— Ради Бога, дорогая. Я в такие игры не играю.
Мы тщательно осмотрели каждую комнату и убедились, что детей по-прежнему в доме нет, а их вещи действительно исчезли.
Эмма не могла поверить в это:
— Они должны быть где-то здесь…
— Кто-то пришел за ними. Это ясно, как день. Кто-то, кто знал, что на двери в гараж нет замка. Кто-то, кто хорошо знает дом.
— Тогда должны остаться следы, — вымолвила она.
Я должен был додуматься до этого раньше. Любой, кто вошел бы в дом во время ночной бури, должен был оставить хотя бы мокрый след в коридоре и на полу в спальне. Но я включил весь свет и ничего такого не заметил. Более того, там находился жандарм, до того как что-то перепугало его.
Я попытался объяснить все это Эмме:
— Думаю, что кто-то проник в дом заранее, после того как мы ушли спать, но до грозы. По-видимому, жандарм услышал шум, а потом вдруг чего-то испугался.
— Полицейские не пугаются! — закричала она.
— Ну, а этот испугался, дорогая.
Она покачала головой, провела рукой по нечесаным волосам.
— Я не верю тебе.
— Ради Бога, Эмма, не мог же я похитить своих детей! Дорогая, ты же знаешь это.