– Надо рассказать им правду, что я никакая не избранная эфиром. Подумаешь, заслуга – надеть амулет.
– Непременно расскажешь, но после. Пока пусть судачат. Сейчас главное – выздороветь.
Повисла пауза. Невероятно, какой огромный путь мы проделали за считаные недели.
– Можно вопрос? – нарушил молчание Страж.
– Только не очень сложный, иначе голова взорвется.
– Хм. – Он помедлил. – Джексон, когда нанимал тебя, сулил золотые горы. Если бы ты получила их, то нипочем не обратилась бы к Рантанам. Спрашивается, где лежат обещанные деньги?
Интересно, с чего вдруг такие вопросы?
– Их нет. Джексон не удосужился завести банковский счет. Выручка складывалась в шкатулку, из нее мы получали жалованье. Понятия не имею, куда девалось остальное.
– Тогда зачем ты продолжала работать на него? Он ведь лгал.
У меня вырвался горький смешок:
– По наивности я была предана Джексону Холлу.
– Это не наивность, Пейдж. Ты нуждалась в нем, чтобы выжить. – Рука в перчатке взяла меня за подбородок. – Со временем ты справишься и без денег Тирабелл. Рано или поздно преданность перевесит жадность. Главное – вселить в людей надежду.
– Разве надежда – не синоним наивности?
– Надежда лежит в основе всякой революции. Без нее мы – пепел, который легко развеять в любой момент.
Как же хотелось поверить, что одной надеждой можно преодолеть все невзгоды! Однако она не спасет Синдикат. Не разрушит незыблемый архонт. Не уничтожит коварных существ, притаившихся за его стенами.
Страж приглушил огонек лампы:
– Тебе нужно поспать. Набраться сил перед долгим царствованием, Черная Моль.
Иви по-прежнему сидела на подмостках.
– Только сначала поговорю с ней.
– Я пока поищу аптечку. Ник оставил тебе дозу сиоморфина.
Он хотел встать, но я ухватила его за рукав и притянула к себе. Наши лбы соприкоснулись. В моем лабиринте вспыхнул мягкий огонь, озарив собой все вокруг. Мы молча застыли в этой позе. Рефаит и человек. И я была готова стоять так вечно.
– Страж… – (Он наклонился ближе, чтобы расслышать.) – Нет… не знаю, смогу ли…
– Решение может подождать, – шепнул он, целуя меня в лоб. – Иди.
Как будто камень свалился с души. Битва изменила меня, но на этом метаморфозы не заканчивались. Кто знает, кем я проснусь завтра. Однако сердце подсказывало: Страж останется со мной вне зависимости от решения. Повинуясь внезапному порыву, я поцеловала его в щеку. Он прижал меня к груди и ласково повторил:
– Иди.
Оставив его искать аптечку, я направилась к сцене. Каждый шаг давался мучительно, но лекарства чуть притупляли боль. При виде меня Иви не шелохнулась.