|
| Perhaps this Philadelphian might be interested. | Быть может, это заинтересует филадельфийца. |
| To a man who has gone through a great life struggle in one metropolis and tested all the phases of human duplicity, decency, sympathy, and chicanery in the controlling group of men that one invariably finds in every American city at least, the temperament and significance of another group in another city is not so much, and yet it is. | Для человека, только что вышедшего из трудной схватки с жизнью, испытавшего на себе все проявления благонамеренности и двоедушия, сочувствия и вероломства со стороны тех, кто в каждом американском городе вершит все дела, -для такого человека отношение к нему заправил другого города значит и очень много и почти ничего. |
| Long since Cowperwood had parted company with the idea that humanity at any angle or under any circumstances, climatic or otherwise, is in any way different. | Каупервуд уже давно пришел к мысли, что человеческая природа, вне зависимости от климата и всех прочих условий, везде одинакова. |
| To him the most noteworthy characteristic of the human race was that it was strangely chemic, being anything or nothing, as the hour and the condition afforded. | Самой примечательной чертой рода человеческого было, по его мнению, то, что одни и те же люди, смотря по времени и обстоятельствам, могли быть великими и ничтожными. |
| In his leisure moments-those free from practical calculation, which were not many-he often speculated as to what life really was. | В редкие минуты досуга Каупервуд - если только он и тут не был погружен в практические расчеты - любил поразмыслить над тем, что же такое, в сущности, жизнь. |
| If he had not been a great financier and, above all, a marvelous organizer he might have become a highly individualistic philosopher-a calling which, if he had thought anything about it at all at this time, would have seemed rather trivial. | Не будь он по призванию финансистом и к тому же оборотистым предпринимателем, он мог бы стать философом крайне субъективистского толка, хотя занятия философией неизбежно должны были казаться человеку его склада довольно никчемными. |
| His business as he saw it was with the material facts of life, or, rather, with those third and fourth degree theorems and syllogisms which control material things and so represent wealth. | Призвание Каупервуда, как он его понимал, было в том, чтобы манипулировать материальными ценностями, или, точнее, их финансовыми эквивалентами, и таким путем наживать деньги. |
| He was here to deal with the great general needs of the Middle West-to seize upon, if he might, certain well-springs of wealth and power and rise to recognized authority. |