– Джоан Соренсон была калекой, у нее не действовали ноги, да и вообще тело ниже пояса. Так зачем же убийце понадобилось сковывать ее колени?
Рогофф, немного подумав, покачал головой и вопросительно посмотрел на Куни. Та, пожав плечами, изрекла:
– Действительно, интересное наблюдение. Но только вот что оно доказывает?
Рэнди, не ответив, устремила взгляд на обезображенное тело. Еще совсем недавно это была привлекательная женщина.
Фотограф продолжал съемку с разных ракурсов. Кандалы зловеще поблескивали. Рэнди, набравшись храбрости, прикоснулась к ним и почувствовала холод отполированного серебра.
Ночь была наполнена звуками и запахами.
Уилли слепо несся по залитым дождевой водой улицам и темным докам, по мрачным аллеям и ухоженным паркам; он перепрыгивал через низкие бордюры и довольно высокие изгороди. Где он находится и куда направляется, его не волновало: главное – оказаться подальше от дома и от темной фигуры в окне.
Один раз Уилли чуть не остановила высокая бетонная стена, простиравшаяся направо и налево насколько хватало глаз. Первые три прыжка через нее не увенчались успехом, но после четвертого Уилли уцепился-таки передними лапами за верхний край стены и, что было мочи оттолкнувшись от вертикальной поверхности задними, перекатился на противоположную сторону. Упав во влажную траву, перевернулся через голову, немедленно вскочил и припустил дальше.
К счастью, на улицах почти не попадалось машин, и лишь раз, когда Уилли пересекал широкое шоссе, откуда ни возьмись появился грузовик и ослепил его фарами. Уилли, застыв посреди дороги, на мгновение увидел за ветровым стеклом перекошенное ужасом лицо водителя. Шофер дал гудок и ударил по тормозам, грузовик на мокром асфальте занесло и чуть не выбросило на обочину. Уилли сорвался с места и стрелой бросился прочь.
Примерно через час непрерывного бега он оказался в пригороде, где вдоль улиц тянулись одно– и двухэтажные дома, а у обочин стояли потрепанные автомобили. Единственными источниками освещения здесь были редкие уличные фонари да бледная луна, иной раз проглядывающая в прорехи облаков. Уилли улавливал запах собак и, слыша время от времени их дикий неистовый лай, понимал, что и они его тоже учуяли. Иногда неистовствовавшие собаки будили своих владельцев и соседей, и тогда в домах зажигался свет и открывались двери, но Уилли к тому времени оказывался уже далеко.
Наконец, когда лапы Уилли были готовы отвалиться от усталости, а язык ни в какую не желал помещаться во рту, он пересек полотно железной дороги, взобрался по крутой насыпи и остановился перед проволочной изгородью футов десяти высотой. За изгородью виднелись обширный пустой двор и приземистое кирпичное строение без окон. За годы запах крови порядком выветрился, но чуткие ноздри Уилли сразу же уловили недоброе. Он немедленно понял, куда его занесло.