Мы снова остались наедине, если не учитывать заполненные столики вокруг такими же, как мы, участниками аукциона. Странно, но я не увидела ни Эйда, ни Мари. Тётушка сидела в компании других организаторов за одним из столиков. Я помахала ей. Ну а тот факт, что Амалия с женихом тоже куда-то запропастились, меня не удивил.
Я сложила руки на коленях, положив локти на ручки стула. Эскалант не спускал с меня глаз. Это очень смущало. Чувствовала себя участником дуэли взглядов. Нас разделял небольшой столик, укрытый золотистой скатертью. На миг мне показалось, что он хочет отбросить его в сторону, чтобы добраться до меня.
Я гнала от себя чувство симпатии к этому человеку, отчаянно цепляясь за недостатки, которые отталкивали меня от ему подобных.
– Ты согласовал с отцом такую огромную сумму, которую потратил сегодня?
Брови Эскаланта сдвинулись:
– Мне не нужно согласовывать трату собственных денег.
– Ах, ну да, конечно! – саркастично молвила я и сделала ещё глоток игристого вина.
Ох, эти испорченные семейными деньгами детки!
– Злата, – его голос звучал с непривычной холодностью. – Благотворительный взнос я сделал исключительно из своих сбережений.
Мой взгляд, брошенный на него поверх бокала, позволил мне заметить резкую перемену в нём. Между нами повисла пауза. Нам принесли наш заказ.
Я раздумывала над его словами, все ещё считая Эскаланта испорченным и избалованным как женским вниманием, так и семейным богатством. Но лучик просвета всё же появился. Я вдруг услышала свой вопрос будто со стороны. Ведь он мог подумать, что я сую нос не в своё дело, словно пробиваю почву его финансового положения.
– Да брось! – первая сдалась я, когда молчание стало невыносимым, и отложила столовые приборы. – Неужели я настолько тебя обидела?
– Не припомню, когда я обижался на что-то в последний раз, – грубовато бросил он, не поднимая глаз от своей тарелки.
– Напомнить? Пару минут назад тебя донимала бестактными вопросами одна наглющая девчонка.
Он хмыкнул:
– Я скорее разозлился.
– О, ну тогда я зря переживала.
– Ты переживала, что обидела меня? – его тон смягчился, и он посмотрел на меня, делая глоток.
Я поняла, что сболтнула лишнее.
– Видишь ли, мне не свойственно обижать людей. Когда это весьма редко происходит, меня беспокоит совесть… Ах, ну да! Смотри, «совесть» – это такая штука, которая эмоционально донимает честных людей…
– М-м-м… ясно! – протянул тот, откидываясь на спинку стула – И долго тебя мучила «совесть» после того, как ты измывалась над страхами своих потенциальных ухажёров?
Всё понятно. До него дошли разговоры обо мне и о моих выходках, когда я отпугивала от себя будущих женихов.