— Я уверена, он к вам хорошо относится.
Она искоса посмотрела на меня.
— Было время, когда я собиралась за него замуж.
— О… понимаю. А сейчас не собираетесь.
Она покачала головой.
— Мне он совершенно безразличен. Разве можно себе представить, чтобы мне хотелось замуж за Филиппа?
— Он намного старше вас.
— На четырнадцать лет, почти вдвое.
— Но я думаю, когда вы станете взрослее, разница в возрасте не будет так заметна.
— Папа против этого. Скажите, мадемуазель, как вы думаете, почему он так решил? Вы ведь такая умная.
— Уверяю вас, я понятия не имею о намерениях вашего отца. Я ничего о нем не знаю.
Пыл, с которым я произнесла эти слова, поразил меня, потому что был совершенно неуместен.
— Итак, вы знаете не все! Хорошо, я кое-что вам расскажу. Филипп был вне себя от ярости, когда узнал, что папа не разрешает мне выходить за него замуж.
Она тряхнула кудрями и улыбнулась не без гордости, а я ответила:
— Возможно, он вас не очень хорошо знает.
Она рассмеялась. — На самом деле, ко мне это не имеет никакого отношения, — заметила она. — Все потому, что я дочь моего отца. Но когда моя мать была… когда моя мать умерла, папа передумал. С тех пор он сильно изменился. Мне кажется, он хотел оскорбить Филиппа.
— Зачем ему это нужно?
— О… просто так, для развлечения. Он ненавидит людей.
— Я уверена, что это не так. Люди не могут ненавидеть… без причины.
— Мой отец — необычный человек, — она говорила почти с гордостью — ее голос непроизвольно дрожал от ненависти, странной ненависти с оттенком уважения.
— Мы все не похожи друг на друга, — быстро сказала я.
Она звонко расхохоталась — я заметила, что она так смеялась, когда говорила об отце.
— Он ненавидит меня, — продолжала она, — понимаете, я похожа на мать. Нуну говорит, что с каждым днем сходство все больше. Я напоминаю ему мою мать.
— Вы наслушались сплетен.
— А по-моему, вы недостаточно к ним прислушиваетесь.
— Это не самый увлекательный способ времяпрепровождения.
Она опять засмеялась:
— Я могу только сказать, мисс, что вы не всегда увлекательно проводите свое время.
Я почувствовала, как вспыхнула от возмущения, — это была чистая правда.
Она показала на меня:
— Вы-то любите сплетничать, мисс. Ничего страшного. Вы мне за это нравитесь. Я бы не вынесла, если бы вы в действительности были такой хорошей и правильной, какой притворяетесь.
— Почему вы не разговариваете со своим отцом нормально?.. Такое впечатление, будто вы боитесь его? — спросила я.
— Его все боятся.
— Я не боюсь.
— Правда, мисс?
— Почему я должна его бояться? Если ему не нравится моя работа, он может указать мне на это, я уеду и никогда больше не увижу его.