– Да, дорогая! – отзывался тот.
– Вот, собственно, и всё, – заключил Карл историю гения. – Разумеется, маркиза следит за доном Фелипе денно и нощно, потому что этот ее проект – существенное вложение капитала, и ей вовсе не хочется, чтобы с усами мужа что-то случилось. Видите, кстати, пластырь у него на щеке?
– Ага, – ответил Ян. – Что, порезался, когда брился?
– Он так и говорит, – подтвердил молодой человек. – Но дело в том, что за обедом стюардесса имела неосторожность промокнуть салфеткой ус дона Фелипе, который случайно соскользнул со специальной подставки и угодил в суп. И вот – результат…
– Да, маникюр у маркизы знатный, – подтвердил Берт. – Тяжела жизнь гения!
– И окружающих, – добавил Карл. – Повторяю, себя я художником назвать не могу, но классическое образование, знаете ли, помогает разбираться кое в чем. И дона Фелипе, на мой пристрастный взгляд…
– Следовало бы повесить, – громыхнул поручик.
– В каком смысле, уважаемый Вит-Тяй? – поинтересовался Бессмертных.
– В прямом, как у нас в Беарии таких вот мазил вешают.
– Да? Я прежде не слыхал, чтобы у вас преследовали людей искусства!
– Кто ж их преследует? – удивился поручик. – Пусть себе рисуют, сколько угодно! Пейзажи вот, как этот господин, портреты… только чтоб нос не за ухом был, а то самому живо уши оборвут. Или повесят. Был один случай…
– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался Бессмертных. Судя по всему, Топорны тоже заинтересовался неизвестным ему доселе способом казни.
– Ну, стало быть, жил у нас скульптор один, – обстоятельно начал Вит-Тяй. – Поначалу ничего, делал статуи как статуи, даже с портретным сходством. Только раз от разу все больше и больше. Ну и когда он захотел Его императорскому величеству подарить его статую, решили, что надо с этим что-то делать.
– А что такого? Императору нельзя дарить статуи? – удивился Дэвид.
– Я объясню, – встряла Каролина. – Я слышала эту историю. Понимаете, это была такая статуя… там папенька был представлен в образе витязя в медвежьей шкуре, только почему-то полосатой. И она была в три папенькиных роста высотой…
– Тогда понятно, – кивнул Руперт.
– В каменоломни его отправлять не рискнули, – продолжил Вит-Тяй. – Мало ли, что он там еще… сваяет! На лесоповал – тоже, вдруг бревна попортит? Ну и повесили. И решетку стальную поставили, чтобы не вылез. Так и висит.
– Погодите, я что-то не понял, – нахмурился Бессмертных. – До сих пор висит?..
– Ага, выбраться пытается, но, говорю же, решетка там!
– Там – это где? – задал наводящий вопрос следователь.
– На портрете, – пояснил поручик. – Позвали придворного художника, тот комнату нарисовал, всё чин по чину, туда скульптора и засунули. И на стенку повесили.