пальцем в направлении синяка, Нильс схватил меня за руку.
– Черт, Франци, прекрати это, – прошептал он рядом с моим ухом. Я увидела в зеркале, что он стоял
позади меня, и также смотрел в зеркало. Однако я забыла, что тем самым открыла на обозрение свой
шрам на шее.
Он развернул меня и нежно пробежал грубыми пальцами по шраму.
– Откуда у тебя это? – прошептал он в ужасе.
– Отец...– ответила я тихо.
Нильс зло выдохнул и сердито посмотрел мне в глаза. Я знала, что этот гнев был направлен не на
меня, а на моего отца, который превратил мою жизнь в ад.
– Как?
– Он угрожал маме убить меня, если она не скажет ему кто ее любовник, – горький смех слетел с
моих губ. – Мне тогда было четыре.
Тот факт, что я стояла в нижнем белье перед ним, как-то не имел значения.
Тем не менее, мы все еще смотрели друг другу в глаза, и я чувствовала тепло его тела. Его рука
погладила мою щеку и замерла на ней. Он наклонился ко мне и наши губы снова сблизились. И
снова то ощущение в желудке. На этот раз, однако, сильнее, чем раньше. Его горячее дыхание
ласкало мои губы, прежде чем он поцеловал меня. Его рука зарылась глубже в мои волосы, а другая
обернулась вокруг моей талии и прижала меня ближе к нему. Не думая слишком много, я провела
руками по его плечам, обвила шею и прижалась к нему еще сильнее губами. Я чувствовала, как его
дыхание участилось. Каждый кусочек кожи, к которому он прикасался, начал покалывать. Его
дыхание ласкало мое лицо, затмевало мой рассудок. Нильс прижал меня к себе сильнее и начал
двигаться. Он не отпускал меня и направлял назад через всю квартиру. Снова и снова он гладил
рукой мое лицо. Только если это было надо, он убирал одну руку и открывал дверь. Но он не
прекращал меня целовать и не убирал с моей талии руку. В моей голове царил беспорядок. Где-то
глубоко внутри меня билась мысль, что же я такое делаю, но другой, преобладающий голос, рассказывал мне, как же хорошо мне было.
Нильс толкнул меня, и я упала на кровать. Как мы смогли так быстро прийти в спальню?
Но это было неважно, мои руки скользнули под его рубашку, и стали нежно гладить его спину, обводить контуры мышц. Тихий стон вырвался у него, что только заставило меня ближе прижать его
к себе. Наши губы не отрывались друг от друга. Они стали одним целым. Он на секунду оторвался от
меня, и я стянула с него рубашку через голову. Не успела я ее окончательно снять, как его губы
опять приникли к моим. Он целовал меня страстно, горячо и нежно одновременно. Его губы
медленно переместились по щеке к шее. Другой рукой он начал расстегивать мои джинсы. Я знала, чего он хотел. Только вопрос был в том, хотела ли я того тоже.