Дождь (Снежная) - страница 4


Арха ласково провела рукой по его щеке, посмотрела в глаза и вдруг лукаво спросила:


— А тебе как, молодой дракон?


— Откуда ты…!?


— Не я тебя родила, мой мальчик, но я тебя выкормила и вырастила. Помнишь? Я видела как ты меняешься и становишься мужчиной, я видела как растет в тебе темная сила. Мне ли не понять и не почувствовать, что ты стал иным. Другой взгляд. Другая походка. Другой запах. А это может означать только одно — в тебе проснулась кровь матери.


Рэйнэн тяжело вздохнул и склонил голову на колени кормилицы, позволяя ее мягким, теплым пальцам ласково перебирать волосы.


— Я нашел в Туманной долине сморгов.


— Что? — женщина испуганно прикрыла рот рукой. Но…


— Двоих убил, третьего упустил. Арха, они пересекли контур!? У серых тварей нет достаточного магического ресурса для проникновения на территорию империи. Кто-то не просто дал им артефакт, чтобы попасть сюда. Их наделили защитой, нужной для возвращения. Сморги что-то искали.


— Что ты делал в Туманной долине, ты не был там с тех пор, как погиб отец?


— Был. Прости, что не рассказывал, — Рэйнэн поднялся, подошел к окну и, заложив руки за спину, тихо произнес: — Каждый год. Все пятнадцать лет. С того самого дня.


— Тьма всемогущая! Зачем, Рэйни!?


— Не знаю, ма. Не могу забыть. Не могу понять. Столько лет прошло, а я до сих пор вижу их лица по ночам. Помню, как они улыбались, глядя друг другу в глаза, а ведь знали, что это их последние минуты. Помню огнь на своем лице, руках, теле. И вонь от сгорающей плоти отца… Зачем она это сделала? Ты же знаешь, ее бы не тронули. Женщин с такой невероятной силой в империи ценят больше камней, больше золота. Да она сама была ценнее любого артефакта!


Арха грустно улыбнулась.


— Любовь, мой мальчик. Любовь!


— Это что, магия?


— Нет, сынок. Это чувство, простое человеческое чувство, но оно порой бывает выше магии, дороже жизни и сильнее смерти. Темным любовь неведома, но ты ведь не просто темный. Ты дракон. В твоей крови огонь предков, и однажды ты встретишь ту, что заставит пылать твое сердце! И в этом огне сгорят и твоя гордость, и твое тщеславие, и твое самолюбие. Ее жизнь станет твоей, ее боль твоей, ее радость важнее всего того, что когда-либо было тебе дорого.


Рэйнэн слушал кормилицу, хмурясь все больше.


— Ты уверенна, что это будет именно так?


— Ну, разве что я слегка преувеличила, — засмеялась она. — Хотя, зная твой характер, думаю, у тебя по-другому не получится.


— Просто… та девушка в лесу, — задумчиво произнес Рэйнэн. — Она пела, и что-то у меня внутри словно лопнуло и вырвалось наружу.