– Нет. Джина вот-вот приедет.
– И что?
– Сам понимаешь.
– А вот ты ни фига не понимаешь. У нас же еще работа впереди, нынче вечером.
– Когда?
– Когда ты закончишь с Джиной, – сказал я. – Так что особенно не задерживайся.
* * *
Я вел свою «Импалу». Мы пересекли Ист-Ривер по мосту Уильямсберг-Бридж и въехали в Куинс. Ночь была жаркая, а у меня кондиционер накрылся.
– Куда мы едем?
– Бороться с сельскохозяйственными вредителями, – ответил я. – Моя сестра Джули купила машину у одного парня, который здесь живет, а теперь он не желает отдавать ей назад деньги.
– А что не так с этой машиной?
– Она ей не нравится, Микки. Я говорил с ним по телефону, но он не желает ничего слушать. Уже прикупил себе «Кадиллак Эльдорадо». И у него теперь нет денег. Черный. Ну, сам понимаешь.
– Ты сделал ему предложение, от которого он имел право отказаться.
– Да, да, только заткнись.
Мы с Микки смотрели этот фильм по меньшей мере раз десять. Лучшая картина, какую они выпустили до «Лица со шрамом». Сплошные драки и стрельба, особенно то, как Санни учит Карло[82] уму-разуму. Микки пытался меня убедить, что это фильм о чести, о верности и о преданности, и меня это вполне устраивало, но когда они добрались до Санни на дороге перед пунктом приема дорожных сборов и уделали его, мне самому захотелось схватить «томми-ган»[83] и всех там перестрелять.
Микки не нравилось, что в этом фильме всегда в конечном итоге дело упиралось в деньги. В бизнес. «Добро пожаловать в реальный, мать его, мир», – сказал я ему. И еще сказал, что бизнес вполне может быть личным делом человека, что ему вовсе не обязательно быть его единственным занятием и что фильм слишком уж упрощает это понятие.
Добравшись до Джамайки[84], я помчался по скоростному шоссе. Повсюду была сплошная раста[85], на каждом углу. Здорово воняло дымом марихуаны. Мне было трудно найти нужную улицу – ветровое стекло забрызгало грязью. В конце концов я ее все же нашел, и, конечно же, вот он стоит, этот «кадди-эльдорадо» последней модели, черный и блестящий, с белыми бортами – именно то, что ожидаешь увидеть в сочетании с черным пижоном.
Я проехал чуть дальше, припарковался возле тротуара и с минуту осматривался.
– Щас мы ему эту тачку разнесем, – сказал я.
– Как? – спросил Микки.
– А вот увидишь, – я открыл багажник, мы надели лыжные маски и взяли по бейсбольной бите. Новенькие биты, алюминиевые. – Пошли. Щас повеселимся.
Мы пересекли улицу и подошли к машине сзади. В доме горел свет, но мне было наплевать. Я разбил левый задний фонарь, потом поворотник. От удара алюминиевой биты пластик прямо-таки взрывался. Заднее стекло «Кадиллака» потребовало больше усилий и больше ударов, поскольку безопасное стекло трескалось, но не разбивалось, как пластик.