– Мама и папа. Это круто, – сказала Иви.
Вот так просто. Самые серьезные решения часто очень простые.
Той ночью, когда девочки уснули, Кэти пила хорошее красное вино, и я отпил из ее бокала. Ядовитый демон водки исчез. Мне больше нравился безобидный вкус старого вина.
– За наших дочек и за нашу винокурню, – сказала Кэти, подняв бокал.
– У нас будут не только дочери, но и винокурня? Ты решилась?
Она кивнула.
– Тебе нравится идея?
Я задумался. Виноград, вино, дегустации, сыр, крекеры, друзья, семья, плодородие. Стать виноделом. Смешивать купажи.
– Да, – восторженно признал я.
Она улыбнулась.
– У меня есть идея, насчет названия. Названия нашей марки. «Древо жизни». Что ты об этом думаешь? Привет твоему кумиру, Фрэнку Ллойду Райту. И мы можем опубликовать снимок твоего виноградника сверху в нашей ознакомительной брошюре. И использовать стилизованное изображение этого абстрактного дерева как логотип для печати на футболках и кофейных чашках. Подумай о мерчандайзинге!
Я погладил ее по щеке тыльной стороной пальцев.
– А почему бы нам вместо этого не назвать марку нашего вина «Хребет Дикарки»? Отлично звучит.
Она казалась довольной.
– Но какой у нас будет логотип?
– Как насчет сумасшедшей женщины с горящими волосами, которая преследует козла, поедающего мобильник?
Она пристально посмотрела на меня широко распахнутыми глазами, переваривая этот слегка смягченный образ. На миг я испугался, что шутка с огнем оказалась чересчур рискованной. Затем ее лицо осветилось знаменитой и очень редкой в последнее время мегаваттной улыбкой.
– Хорошо. Мы над этим поработаем.
Несколькими днями позже Кэти купила мне предварительный свадебный подарок. Его доставили как раз тогда, когда мы только закончили работы над новой хозяйской спальней. Берт и Роланд по просьбе Кэти забрали его в Эшвилле и привезли сюда на дряхлом открытом пикапе Берта. Должно быть, пока они добрались до наших гор, вид нескольких громадных ящиков с надписью «КРОВАТЬ» успел позабавить бóльшую часть жителей округа Джефферсон.
– Это Стикли, – сказала Кэти, жадно изучая мое лицо в поисках малейших признаков недовольства или радости. Ради восхищенного взгляда любимой женщины мужчина может далеко зайти.
– Это репродукция, потому что Густав Стикли на самом деле не делал кроватей королевского размера. Но она изготовлена его компанией, и они по-прежнему славятся лучшей мебелью ручной работы. Это классический стиль и вишневое дерево.
– Я ее обожаю, – произнес я, рассматривая гигантские ящики, сваленные в пустующей до этого новой спальне.
– Но мы еще даже не распаковали и не собрали ее.