– Томас, грязные столы не станут ждать, когда ты очнешься от похмелья, – сказала Дельта, глядя, как я методично переставляю тарелки в раковине. – Давай шевелись.
– Мне не доплачивают за психологическое давление. Мне, если честно, вообще тут не платят.
– Ты получаешь бесплатную еду и общество людей, которые любят тебя таким, какой ты есть. Вот ваша плата, мистер. – Она протянула мне бисквит.
Темнокожая рука выхватила бисквит у меня из-под носа.
– О, спасибо вам, мисс Дельта, – сказал Энтони, курьер UPS, который только что просочился через черный ход. – Благодарю, белый парень.
– На тебе форма. Разве не против правил есть мои бисквиты в рабочую смену?
– Полчаса назад я отвез последнюю посылку в Тартлвилль. И теперь отправлюсь домой, как только Дельта упакует мне мой заказ. Я пообещал жене поужинать в кафе.
– Можешь приехать сыграть с нами в покер на выходных. Слушай, там будет целая корзина шоколадных кроликов.
– Напомни мне в субботу. Жена собиралась на выходные к матери в Детройт.
– Может, я оставлю тебе бисквиты, а может, и нет. Зависит от того, получу ли я сегодня свою долю.
Дельта фыркнула на меня.
– Цыц. Шоу начинается. – Она ткнула пальцем в пульт, и кухню затопило звуками заставки. На экране возникла светловолосая ведущая.
– Важные новости относительно трагедии Кэтрин Дин, – объявила она. – После первого года брака ее муж подал заявление на развод, а несколько часов назад мы узнали, что в связи с инфекцией Кэтрин снова перевели в палату интенсивной терапии. Врачи говорят, что состояние у нее крайне тяжелое.
Дельта застыла. Я тоже. А когда она ко мне обернулась, я увидел слезы в ее глазах.
– Она умрет, – сказала Дельта.
Я покачал головой.
– Нет, если я смогу ей помочь.
Кэти
Уже весь мир знал, что Геральд меня бросил.
Переживаний, одиночества и боли первых недель лечения было достаточно и без предательства любимого человека. Медики обращаются с тобой, как с лабораторным животным, крадут лекарства, зеркал вокруг нет, и через некоторое время начинает казаться, что тебя просто не существует. Стоит добавить предательство человека, который клялся в вечной любви, и с тем же успехом ты можешь испариться.
Я словно… исчезла.
В пасхальные выходные я лежала в ступоре на койке посреди крошечной темной палаты. Сознание металось от болезненных воспоминаний о Геральде к странным цветным снам о животных, которые выходили из стен и сгорали дотла. И вдруг со мной по громкой связи заговорил мужской голос.
– Кэти, – тихо сказал он, – меня зовут Томас, и я хочу рассказать тебе, как выглядит сегодня закат над Хог-Бэк Маунтин с парадного крыльца дома твоей бабушки Нэтти.