Пока инспектор добирался в Гарлем, обреченность внутри него успела сожрать все остальные чувства. Все, кроме одного, которое и стало ожесточенно терзать его при виде двух изуродованных трупов, в которых Бегемот с трудом узнал Акелу и Геру. Когда же он заметил на теле волчицы жирную шакалью шерсть, облепленную гнидами, ненависть вскружила ему голову и заставила опуститься на четвереньки, не обращая внимания на удивленные и издевательские взгляды присутствующих. Когда инспектор поднялся с земли, он уже полностью контролировал себя и даже смог сдержаться при виде Догина, который деловито объяснялся с шерифом.
Изложенная «очевидцами» версия не отличалась особой оригинальностью и была предсказуемо цинична. По их словам, все выглядело так, будто Акела подстерег Геру в глухом месте и набросился на нее. Волчица успела при этом несколько раз громко позвать на помощь. Но пока сознательные граждане, каковыми выглядели последователи Догина, сообразили, что к чему, старый сикх успел задушить самку и поглумиться над ее бездыханным телом. За этим занятием его и застали активисты. Увидев ужасную картину, они не смогли сдержать свой гнев и собственными силами наказали извращенца. Когда Догин начал рассуждать на тему извращенности всех иноверцев, Бегемот все–таки не выдержал и молча покинул место преступления. Единственное, чего ему хотелось на тот момент, это поскорее добраться до своего дома и остаться наедине со своей ненавистью к окружающему миру. Инспектор прекрасно понимал, что убийство изначально задумано как главное испытание для него. От того, сумеет ли Бегемот усмирить свои чувства, зависела его дальнейшая судьба. Понимание ситуации помогло ему избежать необдуманных действий. Даже к бутылке с валерьянкой кот не прикоснулся, хотя как раз этого ему хотелось больше всего. Вместо этого он стал бесцельно копаться в своих вещах, и вскоре ненависть стала превращаться в омерзение, которое представляло куда меньшую угрозу.
Именно это чувство читалось в глазах инспектора, когда он посмотрел на тихо вошедшего в комнату Незнайку. Судя же по выражению лица шерифа, у того наступил период, когда он переставал придуриваться. Он не знал причину странной реакции Бегемота на убийство, да и не хотел знать, будучи тайным «умником» и эльфом. Но проявить определенное участие Незнайка все же решился, что само по себе было неординарным поступком с его стороны, чем–то сродни подвигу.
Бегемот по достоинству оценил поступок своего начальника и не стал говорить при нем ничего такого, что могло бы его напугать. Акелу он не вспомнил ни единым словом, но от нескольких слов о Гере все–таки не удержался.