- Нельзя позволить, чтобы это произошло, - сказала она.
- У меня было достаточно приказов за один день. Еще что-нибудь мне скажешь и найдешь свой язык на полу.
Лицо Астерины пошло пятнами.
- Ведьмы священны… священны, Манона. Мы не отдадим их, даже не из других шабашей.
Это было правдой. Ведьмы были настолько редки, и все они женщины, как дар от Трехликой богини. Они были священными с момента, когда у матери появлялись первые признаки беременности, приходившие в возрасте шестнадцати лет. Навредить беременной ведьмой, чтобы причинить вред ее нерожденному ребенку или ее дочери - было нарушением кодекса настолько глубоким, что не хватит никакого страдания, которые может быть наложено на правонарушителя. Манона сама участвовала в долгой, при долгой казни дважды, и наказаний никогда не оказывалось достаточно.
Человеческие дети не в счет — человеческие дети были так хороши, как телятина для некоторых кланов. Особенно Желтоногих. Но ребенок ведьмы ... нет большей гордости, чем нести его для своего клана и нет большего позора, чем потерять.
Астерина сказала:
- Какой шабаш вы выберете?
- Я еще не решила, - возможно, она выберет небольшой шабаш, на всякий случай - прежде чем позволить более мощным участвовать в этом эксперименте. Может быть, демоны хотят дать своей умирающей расе жизненных сил, в которых они так отчаянно нуждались в течение последних нескольких столетий.
- А если они будут возражать?
Манона достигла лестницы в свою личную башню.
- Единственный кто возражает это ты, Астерина.
- Это не правильно…
Манона схватила ее, разрывая ткань и кожу прямо над грудью.
- Я заменяю тебя с Сорель.
Астерина не трогала лужу крови, стекающей вниз по ее тунике.
Манона снова пошла.
- Я тебя предупреждала, и так ты решила игнорировать меня, я терпела твои выходки за своей спиной и ничего тебе не говорила, - никогда, ни разу за последние сто лет, но она изменила свое решение. - По состоянию на сейчас ты теперь Третья. Ты должна проявить себя и обладать хоть каплей контроля, тогда я пересмотрю решение.
- Леди, - тихо сказала Астерина.
Манона указал на лестницу позади.
- Теперь иди, чтобы рассказать остальным.
- Манона, - сказала Астерина, мольбу в ее голосе Манона никогда не слышала раньше.
Манона продолжала идти, из-за красного плаща было душно. Она не особенно заботились, что Астерина должна была сказать, бабушка дала ясно понять, что любой шаг за линию, любое неповиновение, приведет к жестокому и быстрому исполнению. Плащ вокруг нее никогда не позволит ей этого забыть.
- Увидимся в гнезде в час, - сказала Манона, не потрудившись оглянуться, когда вошла в свою башню.