Почти сразу же вышел в садик и Тай-Фу. На его лице не замечалось никаких следов недавнего волнения, китаец был бесстрастен, вежлив, как всегда. Лишь на лбу, у края шелковой шапочки, белели пятна. Он сказал витиеватую фразу приветствия, церемонно поклонился, хлопнул два раза в ладоши. Слуга принес бамбуковые стулья и чай. В сад были позваны старичок приказчик с бумагами и переводчик.
Тай-Фу достал свои записки, потом взял из рук приказчика два исписанных листка, палочку черной туши, протянул Кускову.
— Господин Тай-Фу просит проверить и поставить свое имя, — кланяясь, пояснил переводчик.
Иван Александрович принял бумаги, палочку, повертел в руках.
— Все истинно, сударь, — нагнувшись, шепнул приказчик. — Пересчитано до полушки. В торговлишке они честные, азиаты.
Помощник правителя вздохнул, обмакнул палочку туши в чашку с водой, услужливо подставленную переводчиком, расписался.
Дела были закончены. Тай-Фу, как и прежде, приказал принести подарки. Фарфоровую вазу с золотыми цветами, такую тонкую, что, когда в ней зажигали огонь, она просвечивала, словно фонарь; драгоценный, из розоватого коралла ларчик; кривой малайский кинжал. Церемонии подходили к концу, можно было прощаться. Но Кусков вдруг почувствовал, что старичок приказчик тихонько дернул его за рукав.
— Не оборачивайся, Иван Александрович, — шепнул старичок скороговоркой. — На прощанье вели показать котов, купленных поперед наших. Зело схожи с якутатскими…
Купец охотно показал их Кускову. Действительно, меха оказались знакомыми. Только не из якутатского заселения были шкурки, а пропавшие вместе с «Ростиславом». Иван Александрович узнал звездообразную метку на мордах самых крупных секачей.
Тай-Фу выражал сожаление. Однако почтенный господин Кусков и почтенный его помощник могут ошибиться. Котов и бобров ловят не только русские, метки ставят не только они. Он купил их у достойного чужеземца, привозившего меха уже не первый раз. Шкипера знает и сам Баранов. Он покупал у него товар.
И купец указал на расписку, выданную правителем О'Кейлю за перехваченный порох.
Кусков дальше не слушал. Теперь он догадался, что за человек приходил сегодня к Тай-Фу. Не сказав ни слова, он кинулся к калитке, рванул ее так, что она упала вместе с бамбуковой рамой, и побежал к реке. Корсар был здесь, на рейде, может быть, совсем рядом, а он ничего не знал!
Приказчик тоже поспешил откланяться. Купца он не винил, за свою долгую жизнь нагляделся немало. Он беспокоился за Кускова. Старик бежал к набережной, а за ним, не отставая ни на шаг, слуги несли в паланкине подарки.