— Кто говорит–то?
— Сестра его, она с родителями приезжала. Седой весь, говорит, и глаза такие вытаращенные, словно самого черта увидал. Вот и сбылася мечта идиота, то есть сатаниста, блин…
— Бывает же такое, — поежилась Рита.
— Да байки все это, — фыркнула Аня, поглядев вслед удаляющимся панку Ярославу, эмо и девушке–хиппи, — земля слухами, как говорится… Ай, — вскрикнула она, поднимаясь с земли и припав на ногу, — блин, как болит…
— Что с тобой, — Андрей заботливо поддержал ее, — отсидела?
— Да нет! Позавчера с восточными танцами выступали в «Неофизике», там здание офисное и зал концертный на последнем этаже, а раздевалка на первом. Так я босиком там по лестницам и лифтам набегалась, а там вам не природник, там пыль строительная, пепел сигаретный и вообще сплошная дрянь, у меня ноги сначала зудели страшно, потом потрескались и вся эта пакость в ранки забилась. Я вечером и мыла, и мазями всякими мазала — бесполезно…
— Аня! — Витек посмотрел на нее укоризненно. — Я ж всегда говорю — босиком бегать где попало вредно. Я тебе тапки зачем на днюху дарил?
Компания так и покатилась со смеху, собственно ничего особо смешного в этой истории не было — Витек действительно презентовал Ане на день рождения какие–то оригинальные, но очень удобные тапки.
— Ну, в следующий раз дари не тапки, а чешки. В тапках не побегаешь, — отшутилась Аня, снова присев у костра. — Я, конечно, босиком люблю пробежаться и танцую постоянно, но это жесть… Аська вернулась! — заорала она, завидев подругу с компанией москвичей, вышагивающих по тропинке, стараясь не наступать на шишки.
Тверь, микрорайон «Ж», ул. Заднепроходная, съемная квартира Бориса.
Нога… Нога была прекрасна и совершенна. В нее можно было смотреться, как в зеркало. Она переливалась в свете ламп и гордо попирала ковролин на полу. Хромированные связки проводков тянулись от пяток к икрам, заменяя сухожилия, и шарниры, которые были вместо суставов, отражали по стенам световых зайчиков… Алена пришла в себя уже дома. Она даже не помнила, как пулей вылетела из агентства, как опрометью вскочила в маршрутку и, чуть не проехав свою остановку, выскочила из нее и кинулась к дому. Она на секунду притормозила у ларька, где пара добродушных панков предложили ей угоститься с ними пивом, но, вспомнив строгое лицо Аллы, сдержалась. «Никаких сигарет и никакого пива», — прошептала она себе.
— Где это вас так долго носило, милостивая госпожа, — Борис открыл дверь, пропуская ее внутрь, — да на вас лица нет. Что, местные «ограниченные» донимали?
— М… — Алена как немая помотала головой.