В ноябре 1773 года бриг «Сихорс» покинул Спитхедский рейд вместе с фрегатом «Солсбери», на котором развевался контр-адмиральский флаг Хьюза.
Плавание складывалось успешно. Когда суда проходили мыс Доброй Надежды, Нельсон уже сдал экзамен на матроса 1-го класса. Теперь он учился вести вахтенный и навигационный журналы. Во время похода «Сихорс» столкнулся с пиратским судном, обменялся с ним пушечными залпами, и оба судна благополучно продолжили свой путь. При всей своей незначительности именно этот эпизод стал первым боевым крещением молодого Нельсона.
Капитан «Сихорса» Фармер отличался весьма крутым нравом. Именно на борту его брига Горацио стал свидетелем избиения матросов. Провинившихся привязывали и хлестали кожаными плетьми-кошками со свинчаткой на конце.
В январе 1775 года отряд Хьюза прибыл в Мадрас. Там суда взяли на борт восемьдесят девять ящиков местных драгоценных камней, их надлежало переправить в Англию под охраной пушек «Солсбери». Фрахт еще больше обогатил и так сказочно богатого контр-адмирала.
Почти год Нельсон провел в плавании по Индийскому океану. За это время тщедушный мичман возмужал, вытянулся и окреп. Однако климат оказался вреден для Горацио, и в конце 1775 года его свалил приступ лихорадки. С каждым днем состояние молодого мичмана ухудшалось. Консилиум врачей, осмотревший Нельсона, вынес решение о его немедленной отправке в метрополию. Больного мичмана доставили на судно «Дельфин», уходившее с грузом в Англию. При этом Нельсон был настолько слаб, что врачи сообщили капитану «Дельфина» Джеймсу Пиготу:
– Юноша очень слаб, потому будьте готовы, что он недотянет до берегов Англии!
К счастью для Нельсона, капитан Пигот в свое время плавал вместе с его дядей Саклингом, а потому окружил полумертвого юношу своей заботой. Если тогда Нельсон и выжил, то только благодаря капитану Пиготу.
Обратное плавание длилось более полугода. Приступы лихорадки сменялись у Нельсона долгими периодами депрессии. Но болезнь понемногу начала отступать, и к концу плавания Нельсон выглядел уже вполне здоровым. Годы спустя он вспоминал, как состояние безысходности сменялось у него тогда периодами восторженного подъема: «Сначала меня донимало чувство, что я ничего не добьюсь в своей профессии. Голова шла кругом от тех трудностей, которые мне придется преодолевать, интерес к службе почти пропал. Я не видел способа достижения своей цели. После долгих мрачных раздумий и даже желания выброситься за борт во мне вдруг зажглось пламя патриотизма: я представил себе, что мне покровительствует сам король и вся страна. «Ну что ж, – воскликнул я, – я стану героем, и Провидение поможет мне преодолеть любые опасности!»