Другая женщина, мадам Босолей, сидевшая возле комиссара, тяжело вздыхала.
– Если бы кто сказал мне раньше, что такое может случиться…
Славная женщина, что и говорить! С врожденными высокими нравственными принципами! На протяжении всех лет она считала свою жизнь естественной и вполне нормальной! Разве ее можно было упрекнуть за это?
На ее ресницах появились слезы; скоро они заструились по покрытым морщинами щекам, смывая румяна.
– Да, она была вашей любимицей…
Мадам Босолей не стала стесняться Жермен, которая, впрочем, и не прислушивалась к их разговору.
– И это понятно! Она была такой красивой, такой нежной! И гораздо умнее, чем сестра! Конечно, Жермен в этом не виновата! Ведь она часто болела, поэтому слегка отставала в развитии… Когда доктор решил жениться на Жермен, Франсуаза была слишком юной, ей едва исполнилось тринадцать лет. Конечно, вы можете мне верить или не верить, но я всегда подозревала, что добром это не кончится… Так оно и случилось…
– Под каким именем доктор работал в Алжире?
– Его называли доктором Мейером… Думаю, сейчас нет смысла это скрывать… Впрочем, если уж вы заварили эту кашу, то должны знать все лучше меня…
– Значит, он помог своему отцу бежать из алжирской больницы? Я имею в виду Самюэля Мейера…
– Да, это так. И именно там начались его отношения с Жермен… В отделении больных менингитом было всего три пациента: моя дочь, Самюэль и еще кто-то… И вот доктор ухитрился устроить ночью пожар. Потом он поклялся, что этот третий, который остался в огне и сгорел при пожаре, был именно Мейером, и скончался он еще до пожара… Доктору поверили, это был не такой уж плохой человек… Он больше не захотел иметь дело с отцом, наделавшим столько глупостей…
– Понимаю. Значит, этот третий был внесен в список погибших как Самюэль Мейер… Потом доктор женился на Жермен… И он привез вас вместе с дочерьми во Францию…
– Это случилось не сразу. Некоторое время мы провели в Испании… Доктор долго ожидал документы, которые задерживались…
– А Самюэль?
– Его отправили в Америку, посоветовав больше не показываться в Европе. Он уже тогда выглядел как человек, у которого не все в порядке с головой.
– Наконец, ваш зять получил документы на имя доктора Риво. Он обосновался в Бержераке с женой и свояченицей. А вы?
– Он дал мне кое-какие деньги и настаивал, чтобы я поселилась в Бордо. Конечно, я предпочла бы Марсель или Ниццу… Особенно Ниццу! Но он хотел, чтобы я всегда была под рукой. Он много работал… Несмотря на все, что про него могут сказать, это был хороший врач, который не смог бы навредить больному даже ради…