Эту фразу я произнесла, для того чтобы услышать звук собственного голоса, что, по моему мнению, могло бы привести меня в чувство, и нужно сказать, что эта затея удалась.
– И я, – отозвалась Марсали.
Завязалась беседа, а в состоянии шока это уже было что-то. Я слушала, как каблуки девушки стучат по паркету и как звук меняется, когда она ступает по ковру.
– Он не мог, правда, матушка Клэр? Язычник язычником, но он жил с нами, мы видели, что это хороший человек! Мы ведь знаем его!..
Могу ли я сказать, что знаю кого-нибудь? Джейми, например?
Когда мы проводили нашу первую после моего возвращения ночь в борделе, Джейми спросил меня, готова ли я принять его? Тогда этот вопрос показался мне сумасбродным, но он настаивал: «Ты можешь принять меня, каким я есть сейчас, и не видеть во мне того человека, каким я был тогда?» Я ответила, что, конечно, могу, но как бы я ответила сейчас на этот вопрос? Был ли нынешний Джейми тем, кем я знала его двадцать лет назад? Да полно, не ошиблась ли я, не выдала ли желаемое за действительное?
– Нет, я не могла ошибиться, не могла, нет! – дрожал бокал в моих руках.
У Джейми любовная связь с Джоном Греем. Хорошо, но раз он не известил меня об этом, должно же быть какое-то объяснение! Прежний Джейми бы так не поступил…
«Прежний Джейми умолчал и о Лаогере», – вдруг осознала я.
– Это не то, это другое, – проговорила я самой себе, но оказалось, что произнесла это вслух.
– Какое другое? О чем вы, матушка Клэр?
– А, нет, ничего. Задумалась. – Я потерла глаза рукой, смахивая глупые мысли. – Что ж они там так долго-то!..
Первым появился Фергюс; его сопровождал ополченец. Было уже около двух часов дня, когда они вошли в личный кабинет губернатора.
За такой период времени никакая пудра не удержалась бы на волосах, и так и произошло: от осыпавшегося на плечи порошка француз выглядел поседевшим и постаревшим.
Не знаю, как выглядела я, но думаю, что не лучше.
– Идем, chèrie, – обратился он к Марсали. – Миледи, вы будете ждать милорда?
– Да, Фергюс, поезжайте одни. – Нужно было дождаться Джейми во что бы то ни стало.
– Хорошо, я пришлю за вами экипаж. – Фергюс, держа руку на спине Марсали, подтолкнул девушку к выходу.
Пропуская их в дверях, ополченец что-то пробормотал, судя по всему, какое-то оскорбление, потому что Фергюс напрягся и резко обернулся, убрав фальшивую руку со спины Марсали. Солдат, ухмыляясь, ждал, когда же француз вспылит по-настоящему, но тот не дал повода для расправы, а, напротив, заулыбался.
– Прими благодарность, mon ami, за помощь.
И протянул руку в перчатке.