Пока мое тело тряслось в седле в течение долгих утомительных миль, разум был открыт для тревоги. Чтобы не думать непрерывно о Джейми, я отвлекала себя воспоминаниями о разговоре с Дугалом в пещере.
И о последнем, что он мне сказал. Стоя снаружи у входа в пещеру и дожидаясь, пока Руперт и его спутники приведут из укрытия, расположенного выше по ущелью, своих коней, Дугал внезапно обратился ко мне.
– У меня поручение для вас, – сказал он. – От ведьмы.
– От Джейли?
Сказать, что я была удивлена, значило ничего не сказать.
Лицо Дугала я не могла разглядеть в темноте, но увидела, что он утвердительно наклонил голову.
– Я виделся с ней однажды, – проговорил он тихо, – когда приходил за ребенком.
В других обстоятельствах я, возможно, отнеслась бы с сочувствием к нему, к тому, что он расставался со своей любовницей, осужденной на костер, что уносил их общего ребенка, сына, которого он никогда не сможет признать своим по закону. Но теперь голос мой был как лед.
– Что же она велела передать?
– Она велела передать, если я увижу вас, две вещи. Велела запомнить их и точно сообщить вам. Первая: «Я думаю, что это возможно, но не знаю точно». А вторая… это просто несколько чисел. Она заставила меня выучить их в том порядке, в каком надо передать их вам. Вот они: один, девять, шесть, семь… Говорит это вам что-нибудь?
– Нет, – ответила я и направилась к своей лошади, хотя сказанное было мне, безусловно, понятно.
«Я думаю, что это возможно». Только одно могла она разуметь под этим: она думала, хоть и не была вполне в этом уверена, что через круг камней можно вернуться обратно в свое время. Она не воспользовалась такой возможностью для себя, она – к своей беде – выбрала другое: остаться. Наверное, у нее на то были свои причины. Дугал?
Что касается чисел, то я тоже понимала, что они значат. Дугалу она их назвала по отдельности во имя тайны, но они, разумеется, составляли одно число – 1967. Год, из которого она сама ушла в прошлое.
Какая жалость, что я увидела метку оспенной прививки у нее на руке слишком поздно. Но если бы я увидела эту метку раньше, что тогда? Попала ли бы я в круг каменных столбов – возможно, с ее помощью – и оставила бы Джейми?
Джейми. Мысль о нем тяжким грузом давила на меня; она раскачивалась из стороны в сторону, словно маятник на конце веревки. «Времени немного». Дорога тянулась перед нами бесконечная и тоскливая, порою исчезая среди замерзших болот или ледяных просторов, которые были еще недавно лугами и пустошами. Под мелким холодным дождем, который вот-вот грозил перейти в снег, мы достигли цели к вечеру второго дня.