— Не слишком ли радикально?
Норт перевел взгляд на него и спокойно ответил:
— Нет.
А затем, обняв меня за талию и прижав к себе, добавил:
— У моего сокровища очень ранимое сердечко, и всякие неспособные контролировать собственную нежить не имеют никакого права ее расстраивать. — А затем тоном, в котором звенел металл: — Я сказал, все услышали.
Эдвин подал руку Самкару, помог подняться, и добил некроманта поучительным:
— Впредь контролируй своего орка.
Как парень из второго королевства уходил, я не видела. Отвернувшись от всех, мрачно смотрела на серебристую застежку на мантии Норта, изображавшую смерть с косой. И злилась неимоверно. В итоге не выдержала:
"Зачем? Вот скажи мне, зачем было это делать? Ты его унизил!"
"Я его поставил на место, — спокойно ответил мне Норт".
"Это было жестоко!"
"Среди парней это нормально".
"Сильно сомневаюсь, — Тьма, как же я была зла.
"Правда? И что же послужило поводом для сомнений?"
Я даже в первый миг не поверила, что это Норт произнес. Слишком уж смахивало на Гаэр-аша. Подняла глаза, посмотрела на Дастела.
"Издеваешься?" — спросила прямо.
Совершенно не устыдившись, Дастел ответил:
"Риа, у тебя даже парней не было. Весь твой опыт общения с противоположным полом ограничивается мной, Эдвином и Даном. Так откуда сомнения в моих словах?"
"Интересный вопрос" — не скрывая сарказма, подумала я.
"Среди парней принято жестко ставить на место тех, кто посмел неучтиво разговаривать с девушкой."
Я в сердцах ответила:
"Ты не прав. Единственный парень, который у меня был… Рик себе подобного не позволял!"
Одарив меня насмешливым взглядом, Дастел хлестко ответил:
"Рик был не в состоянии позволить себе подобное. Силенками не вышел."
И тут Танаэш неожиданно произнес:
— Риа, а хотите какао с ванилью?
Вопрос был настолько внезапен, что перестав обмениваться с Нортом злыми взглядами, я повернулась к его высочеству и переспросила:
— Что?
— Сладкое какао с ванилью, — очаровательно улыбнувшись, повторил Ташши. — Ярослава говорит, что это поистине волшебное средство в деле поднимания настроения, а вы заметно расстроены. Ну так как, не откажетесь?
И не дожидаясь моего ответа, он позвал одну из ведьмочек, суетящихся у огромного светящегося шара с именами участников команд, видимо готовя его к предстоящей жеребьевке. Та подошла, выслушала, улыбнулась мне и убежала. И не прошло и трех минут, как в зал вплыла… домовая.
Домовая!
Настоящая!
Это создание из маленького народа, полненькое, румяное, с венком из волос на голове и в цветастом сарафане, держа поднос с чашкой напитка шоколадного цвета, гордо лавируя между умертвиями, которые направлялись к своим хозяивам, приблизилась к нам, причитая: