— Признаться, меня радует ваше серьезное отношение к мистике…
Оживление собеседника было искренним.
— Я сталкивался с неведомыми явлениями довольно часто и не могу относиться иначе… Третий вариант, кто-то проник в дом, когда все спали и сделал магистру смертельный укол… Слуга спал в соседней комнате, не так ли?
— Тут я с вами не соглашусь, магистр смог бы почувствовать неладное…
— А смог бы магистр почувствовать намерения отравителя, с которым встретился перед отъездом? — поинтересовался я.
— Не знаю, — честно ответил Герасимов, — обычно мы чувствуем враждебные намерения… Но нас можно обмануть и ввести в заблуждение, как обычных людей. Мы не боги!
— Четвертый вариант, — продолжил я, — мистическая ошибка магистра… Он "ушел" и не сумел вернутся…
Мне вспомнились рассказы об опытах некоторых магов, когда душа покидает тело и странствует в иных мирах — иногда опыты бывают неудачны.
— Нет, как я уже говорил, мы избегаем общения с загробным миром!
Впервые за беседу собеседник утратил спокойствие. Их общество явно боится мертвецов, эти люди понимают, насколько опасен тот мир.
— Да, я не забыл ваших слов, но магистр мог осмелиться на опыт…
Герасимов задумался и ответил:
— Не смею судить о помыслах моего предшественника…
— Вам известно, с кем мог встретиться Норов перед отъездом? Возможно, с кем-то из адептов ордена.
— Спешу заметить, что вам не стоит подозревать членов ордена. При вступлении в наши ряды новобранец дает клятву, согласно которой он умрет, если причинит вред кому-то из братьев и сестер. Возмездие наступает в течение трех дней. Однажды я был свидетелем такого возмездия…
Объяснение звучало убедительно, однако, я не спешил исключать возможность предательства.
Собеседник ощутил мое недоверие, но возражать не стал.
— К сожалению, я не могу подсказать, с кем близко общался магистр, он был скрытен, — продолжил Герасимов, — доверенных лиц не выделял среди остальных и строго соблюдал субординацию…
— Позвольте вопрос личного характера…
— Об отношениях личного характера никому не известно…
— Значит, никто, кроме самого магистра, не сможет ответить на мои вопросы? — мрачно пошутил я.
— Совершенно верно, — серьезно ответил Герасимов, — но эту беседу вам следует осуществить без нашей помощи… Причину я уже называл…
Явный намек на Аликс.
— Да, — подтвердил собеседник, — совершенно верно… Если магистру угодно, он сам подаст знак через вашу родственницу. Если Норов не желает, чтобы обстоятельства его смерти были раскрыты, он промолчит…
Неужели снова придется привлекать Александру?
Герасимов уловил мое волнение, и поспешил успокоить: