Гоша, не сводя глаз с лица Зеры, медленно поднёс её руку к губам. Рука была сухой, тёплой и пахла свежескошенной травой.
— Зера, — прошептала она, чувствуя, как подгибаются колени и горит то место на руке, которого касались его губы.
Откуда у Нура такой потрясающе красивый друг? — подумала она. — Такие ведь только в кино бывают…
А Гоша, наверное, впервые в жизни растерялся. Он боялся, что от неловкого слова эта хрупкая, похожая на фарфоровую статуэтку девушка с удивлённо приподнятыми к вискам глазами, может разбиться.
Катя, с интересом наблюдая церемонию знакомства, мгновенно просекла ситуацию. Эге, — подумала она, — а Гошка–то, кажется, влип! Как он смотрит на эту маленькую славную Нурову сестричку, прямо завидно!
— Слушайте, мы сегодня питаться будем? — разрушил становящееся неловким молчание голодный Лёвка.
И трапеза началась. Со всеми китайскими церемониями. Четыре официантки буквально не покладали рук — Лёвка был клиентом не простым, а привередливым. К виски ему нужен был лёд и непременно — мелкий. И чтобы на блюдечке. Да с щипчиками — откуда только нахватался?
— Ну, за нас? — наконец предложил тост Гоша, смотря прямо в тёмные удивлённые глаза Зеры.
— За команду! — поддержал Лёвка и чуть не поперхнулся льдинкой.
Катя фыркнула, едва не расплескав шампанское, а Нур, глухо стукнув стаканом о Катин бокал, выпил залпом.
Сегодня можно было всерьёз расслабиться — заслужили. А вот завтра…
Завтра — работать, работать и ещё раз работать.
Ну, а пока — дискотека!