Я думала, как бы еще ее успокоить, но потом остановила себя. Она говорит, что расстроилась, – ладно. Пусть поплачет. Пусть попереживает. Пусть ведет себя естественно. Вместо того чтобы продолжать убеждать и утешать, я молча поставила компакт-диск с ее любимой музыкой. Когда мы приехали домой, она, продолжая хныкать, сказала: «Я все еще немного расстроена».
Я просто протянула к ней руки. Она бросилась ко мне в объятия и зарыдала.
Вечером я почитала Эвери ее любимую книжку, и мы некоторое время полежали, обнявшись. Она вспомнила инцидент в школе, и глаза вновь наполнились следами.
– Я все еще немного расстроена, – сообщила она.
Мне показалось полезным не развеивать ее печали. Я просто крепко обняла ее, давая понять, как сильно я ее люблю.
На следующее утро Эвери бодро сбежала по лестнице. С выражением подлинного наслаждения и удивления она радостно сообщила: «Я больше не расстраиваюсь!»
Это было видно по ее лицу. Она успокоилась.
И я точно знала почему.
Ребенок смирился со своими переживаниями, но, вместо того чтобы загнать их внутрь, Эвери дала им волю. Дочь прекрасно продемонстрировала, что значит жить естественно: признавать неприятные ощущения типа стыда или унижения и выражать их. Затем она попросила близкого человека побыть с ней в ее печали – не сглаживая негативные ощущения и не отметая их.
На то, что Эвери поняла в четыре года, мне потребовалось почти сорок. Когда я наконец осознала эту мудрость, она стала значительным шагом вперед к жизни Hands Free. Я ярко запомнила событие, которое вывело меня из мрачного одиночества скрытности к сияющему свету естественности. Я получила неожиданные известия о состоянии школьных дел Натали и оказалась неприятно поражена новой информацией. Я почувствовала, что не могу игнорировать возникшее ощущение страха и неопределенности. Я поняла, что должна с кем-нибудь этим поделиться.
Я позвонила приятельнице, с которой была знакома всего около года, но у нее были дети старше моих, и она, соответственно, имела больший опыт их воспитания. Я начала рассказывать ей, что случилось, и внезапно расплакалась. И потом у меня вырвалась фраза, которую я никогда не произносила даже про себя, не то что вслух кому-то другому. Я сказала: «Я чувствую себя неудачницей».
Фраза вырвалась, и ее уже было не вернуть. Но, на удивление, я не почувствовала неловкости или стыда за это признание. Напротив, я почувствовала облегчение.
А теперь я хочу сказать вам, что я не услышала в ответ от моей собеседницы.
Она не сказала: «Рейчел, это просто смешно!»
Она не сказала: «Перестань говорить глупости, у тебя все прекрасно получается».