Роковые яйца (Булгаков) - страница 101

На первую страницу
Боже мой! - в таком состоянии его еще никогда не видали ни Иванов, ни Панкрат.
The Professor tore off his tie, ripped the buttons off his shirt, turned a strange paralysed purple and staggered out with vacant glassy eyes.Профессор сорвал одним взмахом галстук, оборвал пуговицы на сорочке, побагровел страшным параличным цветом и, шатаясь, с совершенно тупыми стеклянными глазами, ринулся куда-то вон.
His howls echoed beneath the Institute's stone vaulting.Вопль разлетелся под каменными сводами института.
"Anaconda! Anaconda!" they rang.- Анаконда... анаконда, - загремело эхо.
"Go and catch the Professor!" Ivanov cried to Pankrat who was hopping up and down with terror on the spot. "Get him some water. He's had a fit."- Лови профессора! - взвизгнул Иванов Панкрату, заплясавшему от ужаса на месте. - Воды ему... у него удар.
CHAPTER XI.Глава 11.
Bloodshed and DeathБой и смерть
A frenzied electrical night blazed in Moscow.Пылала бешеная электрическая ночь в Москве.
All the lights were burning, and the flats were full of lamps with the shades taken off.Г орели все огни, и в квартирах не было места, где бы не сияли лампы со сброшенными абажурами.
No one was asleep in the whole of Moscow with its population of four million, except for small children.Ни в одной квартире Москвы, насчитывающей 4 миллиона населения, не спал ни один человек, кроме неосмысленных детей.
In their apartments people ate and drank whatever came to hand, and the slightest cry brought fear-distorted faces to the windows on all floors to stare up at the night sky criss-crossed by searchlights.В квартирах ели и пили как попало. В квартирах что-то выкрикивали, и поминутно искаженные лица выглядывали в окна во всех этажах, устремляя взор в небо, во всех направлениях изрезанное прожекторами.
Now and then white lights flared up, casting pale melting cones over Moscow before they faded away. There was the constant low drone of aeroplanes.На небе то и дело вспыхивали белые огни, отбрасывая летающие белые конусы на Москву, и исчезали и гасли.
It was particularly frightening in Tverskaya-Yamskaya Street.В особенности страшно было на Тверской-Ямской.
Every ten minutes trains made up of goods vans, passenger carriages of different classes and even tank-trucks kept arriving at Alexandrovsky Station with fear-crazed folk clinging to them, and Tverskaya-Yamskaya was packed with people riding in buses and on the roofs of trams, crushing one another and getting run over.На Александровский вокзал каждые десять минут приходили поезда, сбитые как попало из товарных и разноклассных вагонов и даже цистерн, облепленных обезумевшими людьми, и по Тверской-Ямской бежали густой кашей, ехали в автобусах, ехали на крышах трамваев, давили друг друга и попадали под колеса.
Следующая страница