|
| Outside his field, that is, zoology, embriology, anatomy, botany and geography, however, Professor Persikov said almost nothing at all. | А вне своей области, т.е. зоологии, эмбриологии, анатомии, ботаники и географии, профессор Персиков почти никогда не говорил. |
| Professor Persikov did not read the newspapers or go to the theatre. His wife had run away with a tenor from the Zimin opera in 1913, leaving him a note which read as follows: | Газет профессор Персиков не читал, в театр не ходил, а жена профессора сбежала от него с тенором оперы Зимина в 1913 году, оставив ему записку такого содержания: |
| "Your frogs make me shudder with intolerable loathing. | Невыносимую дрожь отвращения возбуждают во мне твои лягушки. |
| I shall be unhappy all my life because of them." | Я всю жизнь буду несчастна из-за них. |
| The Professor did not marry again and had no children. | Профессор больше не женился и детей не имел. |
| He was short-tempered, but did not bear grudges, liked cloudberry tea and lived in Prechistenka Street in a flat with five rooms, one of which was occupied by the old housekeeper, Maria Stepanovna, who looked after the Professor like a nanny. | Был очень вспыльчив, но отходчив, любил чай с морошкой, жил на Пречистенке, в квартире из 5 комнат, одну из которых занимала сухонькая старушка, экономка Марья Степановна, ходившая за профессором как нянька. |
| In 1919 three of the Professor's five rooms were taken away. | В 1919 году у профессора отняли из 5 комнат 3. |
| Whereupon he announced to Maria Stepanovna: | Тогда он заявил Марье Степановне: |
| "If they don't stop this outrageous behaviour, I shall leave the country, Maria Stepanovna." | - Если они не прекратят эти безобразия, Марья Степановна, я уеду за границу. |
| Had the Professor carried out this plan, he would have experienced no difficulty in obtaining a place in the zoology department of any university in the world, for he was a really first-class scholar, and in the particular field which deals with amphibians had no equal, with the exception of professors William Weckle in Cambridge and Giacomo Bartolomeo Beccari in Rome. | Нет сомнения, что если бы профессор осуществил этот план, ему очень легко удалось бы устроиться при кафедре зоологии в любом университете мира, ибо ученый он был совершенно первоклассный, а в той области, которая так или иначе касается земноводных или голых гадов, и равных себе не имел за исключением профессоров Уильяма Веккля в Кембридже и Джиакомо Бартоломео Беккари в Риме. |
| The Professor could read four languages, as Mvell as Russian, and spoke French and German like a native. |