|
| And along Tverskaya trotted a line of circus donkeys, with lanterns under each ear and gaudy posters. | А по Тверской, с фонариками по бокам морд, шли вереницею цирковые ослики, несли на себе сияющие плакаты: |
| The Korsh Theatre was reviving Rostand's Chantecler. | В театре Корш возобновляется "Шантеклэр" Ростана |
| Newspaper boys bellowed and yelled among the motor wheels: | Мальчишки-газетчики рычали и выли между колес моторов: |
| "Horrific find in underground cave! | - Кошмарная находка в подземелье! |
| Poland preparing for horrific war! | Польша готовится к кошмарной войне!!. |
| Horrific experiments by Professor Persikov!" | Кошмарные опыты профессора Персикова!! |
| In the circus of the former Nikitin, in a rich brown arena smelling sweetly of dung, the deathly white clown Born was talking to Bim, all swollen up with dropsy. | В цирке бывшего Никитина, на приятно пахнущей навозом коричневой жирной арене мертвенно-бледный клоун Бом говорил распухшему в клетчатой водянке Биму: |
| "I know why you're so fed up!" | - Я знаю, отчего ты такой печальный! |
| "Why ith it?" squealed Bim. | - Отциво? - пискливо спрашивал Бим. |
| "You buried your eggs under a gooseberry bush, and the 15th District police squad has found them." | - Ты зарыл яйца в землю, а милиция 15-го участка их нашла. |
| "Ha-ha-ha-ha," laughed the circus, so hard that the blood curdled happily and longingly in their veins and the trapezes and cobwebs stirred under the old dome. | - Га-га-га-га, - смеялся цирк так, что в жилах стыла радостно и тоскливо кровь и под стареньким куполом веяли трапеции и паутина. |
| "Allez-oop!" the clowns shouted loudly, and a well-fed white horse trotted out bearing a stunningly beautiful woman with shapely legs in a crimson costume. | - А-ап! - пронзительно кричали клоуны, и кормленая белая лошадь выносила на себе чудной красоты женщину, на стройных ногах, в малиновом трико. * * * |
| Not looking at or taking heed of anyone and ignoring the prostitutes' nudges and soft, enticing invitations, the inspired and solitary Professor Persikov crowned with unexpected fame made his way along Mokhovaya to the neon clock by the Manege. | Не глядя ни на кого, никого не замечая, не отвечая на подталкивания и тихие и нежные зазывания проституток, пробирался по Моховой, вдохновенный и одинокий, увенчанный неожиданной славой Персиков к огненным часам у манежа. |