Почва выжжена солнцем, палящим с неба. Судя по прогнозу погоды, влажность за бортом самолета очень высокая. Лошади будут вести себя беспокойно после такого долгого перелета. Понадобятся конюхи с крепкой рукой, чувствующие перепады их настроения. Лиззи отлично ладила с лошадьми. В них была заключена вся ее жизнь. Обычно одно ее присутствие сразу успокаивало их. Не дожидаясь, пока пилот выключит двигатели, Лиззи отстегнула привязной ремень и направилась к самому капризному жеребцу. Она оставалась рядом с ним, пока не открыли люк в хвосте самолета. Внутрь хлынули солнечные лучи, и раздался хрипловатый мужской голос, отдающий короткие распоряжения, – такой знакомый, словно звучащий из прошлого.
Вот его обладатель произнес какую-то фразу, и Лиззи замерла. На мгновение показалось, что ей снова пятнадцать лет, она в конюшнях Роттингдина ловит каждое слово Чико.
– Эй! – Дэнни потрясла ее за руку.
Лиззи очнулась и поняла, что все вокруг суетятся, лишь она стоит неподвижно.
– Что он сказал?
Подруга, лучше ее владеющая португальским, перевела:
– «Кто это там, позади, застыл, словно камень? У нас много работы». Это он тебе.
– О! – Покраснев, Лиззи огляделась, но Чико поблизости не было. Он и раньше никогда не сидел без дела.
Наконец она заметила своего старого знакомого – тот садился в мощный джип. Чико теперь гораздо выше и шире в плечах, чем раньше, и двигается теперь иначе: пропала размашистая походка. Он стал таким уверенным и представительным.
Что ж, он и должен был измениться. Они не виделись целых двенадцать лет. И даже от этой краткой встречи у Лиззи бешено застучало сердце. Не самое лучшее начало, если она хочет успешно окончить учебный курс. «Я вернусь домой с победой и не поддамся снова обаянию Чико, – сказала себе Лиззи. – Сосредоточусь на лошадях, составлю бизнес-план, вернусь в Шотландию и стану знаменитой».
Взглянув на жеребца, которого успокаивала, и с облегчением увидев, что тот с интересом поводит ушами, она ласково сказала:
– Пойдем, красавчик. Пора нам с тобой вдохнуть воздух Бразилии.
Чико был доволен. Он вернулся на свое бразильское ранчо – самую дорогую сердцу часть его всемирной конной империи. Здесь повсюду царили контроль и порядок. Его контроль. Его порядки. Лошади любят такой подход, а он любит лошадей.
– Мария, прибыли новички, – войдя в офис, коротко бросил он своей пожилой секретарше.
Та протянула ему список новых учеников.
Чико обменялся с Марией теплым взглядом. Лишь этой женщине он доверял. Она была с ним с самого начала. Они обожали друг друга. Это были отношения не босса с подчиненным, но скорее матери и сына. Мария когда-то жила в лачуге в том же районе, что и семья Чико, – в трущобах, где каждые двадцать минут кого-нибудь убивали. Сын Марии Фелипе и брат Чико Аугусто состояли в банде и погибли в одной из перестрелок прямо на глазах Чико, которому тогда было десять лет. Отец его сидел в тюрьме, мать занималась проституцией. Мальчик тогда поклялся, что будет заботиться о Марии, а еще добьется в родном районе правосудия и образования. Чико исполнил обе эти клятвы.