Часть Азии. История Российского государства. Ордынский период (6") (Акунин) - страница 28

Георгий Вернадский высказывает правдоподобное предположение, что Чингисхан мнил себя не просто завоевателем, а пророком новой веры, «инструментом Бога для установления порядка на земле» – поэтому монголы будут считать мятежниками чужеземных царей и князей, которые отказывались повиноваться «Вселенскому Властителю». «Великая Яса» была для монголов не только сборником установлений, но и священной книгой, учебником нравственного поведения.

И действительно, этические декларации занимают в «Великой Ясе» чуть ли не главное место. Многие из этих предписаний, обращенных к монголам, в высшей степени похвальны: любить друг друга; уважать чистых, справедливых и мудрых людей, к какой бы нации они ни принадлежали; препятствовать злу и несправедливости; не воровать; не лжесвидетельствовать; не прелюбодействовать; делиться пищей с товарищами; осуждать предательство; чтить священнослужителей всех религий; не придавать значения богатству; быть равными в труде; женщин похищать нельзя; покупать и продавать жен тоже нельзя; все дети считаются законнорожденными и обладают одинаковыми правами; никого из монголов нельзя обращать в рабство и так далее.

В русских летописях и фольклоре татаро-монголы предстают исчадиями ада, а их государство – царством жестокости и зла. На самом же деле законы Чингисхана и его последователей были не только разумны, но во многом и гуманны. Одной из обязанностей хана было помогать беднякам, для чего предписывалось содержать специальный фонд. Правительство должно было иметь резервные продовольственные склады на случай голода, а при засухе рыть для населения колодцы.

Многие статьи Ясы посвящены регулированию повседневной жизни и быта – например, правилам охоты, которая являлась важнейшей сферой степной жизни.

Также в этом документе содержался перечень наказаний за различные уголовные преступления, и здесь монгольский закон был суров: телесные наказания и смертная казнь применялись очень широко (отсюда эти кары потом перекочуют в русские судебники, хотя в домонгольские времена столь жестокие кары на Руси – во всяком случае по судебному приговору – не практиковались).

Но для нас сейчас важны не моральные или юридические правила монголов, а законы, определявшие строение государства.

По форме управления первоначальная монгольская империя была монархией, но не наследственной в традиционном смысле, когда власть передается от отца к сыну, а выборной: монарх должен был избираться на Великом Курултае, в котором принимали участие представители всех племен, а позднее улусов, то есть «вице-королевств» империи. Великий хан избирался среди Чингизидов, прямых потомков Завоевателя, которые тем самым возводились в ранг некоей особой касты, августейшей фамилии. (Рискованный способ передачи верховной власти, впоследствии вызвавший немало гражданских войн, был для Чингисхана мерой вынужденной, но мы обратимся к этой теме несколько позже.)