Победителей судят потомки (Лернер) - страница 3

Я невольно покосился на рассказчика. Густав Армфельд не может не испытывать смешанных чувств по данному поводу. Семейство его, как и Врангели, достаточно разветвленное и многочисленное. Лично он проживал на отошедших к России финских территориях, по крови швед и не так давно тоже вынужденно клялся в верности новой власти. Полагаю, с одной стороны, он доволен — не им одним пришлось ради сохранения владений от конфискации склонить голову перед русскими. С другой — поступив на службу, не против повоевать, а здесь ничем отличиться не удалось. Штурма не случилось, только артиллерия лупила по Мемелю.

— Имелись недовольные и отказавшиеся? — спрашиваю.

Все чиновники, все пасторы окрестных приходов, все обыватели мужского пола старше пятнадцати лет, независимо немецкого или литовского происхождения, должны принести присягу. Ответ мне известен, но любопытно его отношение.

— Многие разбежались еще при появлении первых наших разъездов. Боятся. Потом реквизиция лошадей и припасов мало удовольствия доставляет бюргерам и крестьянам. Фуражирующие иррегулярные кавалеристы не особо сдерживаются.

В переводе это означает: мародерствуют казаки с калмыками. Странно от них чего другого ожидать. Приятного мало, когда имущество отбирают. Но это уж как водится. На войне кормятся за счет противника, и мало кто осуждает подобное. Фридрих и сам не без греха.

— В Тильзите сразу согласились открыть ворота, мы и дойти до города не успели. Нижайше просили фельдмаршала взять под свое покровительство.

А вот это новость. Видимо, гонцы в дороге меня не обнаружили. Хотя не сказать уж очень неожиданная. Видать, навели калмыки шороху. В пути через российские земли их сопровождали специально выделенные подразделения, чтобы не баловали. А здесь, похоже, развернулись во всю степняцкую ширь. Немцы теперь готовы и молебны служить во славу русского оружия, лишь бы не грабили.

Армфельд хотел что-то добавить, но замолчал, повинуясь моему жесту. Мы оба прислушались. По дороге мы неоднократно обгоняли обозы и войска, но выстрелы и так часто раздавались в первый раз. Я обернулся к сопровождающим, и, не дожидаясь команды, мои казачки понеслись вперед, выяснять подробности. Драгуны конвоя, напротив, приблизились, окружая стеной.

— Кажись, пруссаки идут навстречу, — доложил вернувшийся казак. — Барабаны бьют.

— Что значит «кажись»?

— Туман, ни черта не разобрать.

Я пришпорил коня и понесся вдоль длинной колонны людей, выстроившихся на лесной дороге. Если армию подловили на марше специально, ничего хорошего впереди не ждет. Называется, прибыл с проверкой в штаб. Угодил в самую раздачу.