сих пор не был женат, причем без каких-либо перспектив на горизонте. Он боялся, что
кто-нибудь увидит его таким, каким он был на самом деле.
То, что он был один, не означало, что он был одиноким... не совсем. Он был
очень занят работой в ФБР. Однако, он частенько задумывался о том, как хорошо было
бы возвращаться домой к кому-то, с кем он мог бы поговорить, и не чувствовать себя
чудаком - даже если так оно и было на самом деле. Подобное тянется к подобному.
Он был увлечен травмированными и сломленными женщинами, точно так же, как
они были увлечены им. И Оливия Руис не была исключением.
По какой-то причине, она тянулась к нему - он интуитивно чувствовал это - но
знал, что это притяжение могло быть строго односторонним. Мэттью никогда бы не
скомпрометировал расследование дела, никогда бы не воспользовался свидетелем в
своих целях, и никогда бы не попытался спасти кого-то, настолько, очевидно
сломленного. Он слишком хорошо усвоил этот урок, поэтому впредь занимался только
своей работой.
66
Соблазненная во тьме. С. Дж. Робертс.
По этой причине в Бюро он числился среди лучших - потому что даже в конце
дня на него всегда можно было рассчитывать, он доводил начатое до конца. Он всегда
уходил последним, ведь этому ничто не мешало. И никто.
Вернув свое внимание к экрану, Мэттью продолжил печатать рассказ Оливии о
времени, проведенном в заточении. В процессе работы, он старался оставаться
беспристрастным, но некоторые фразы продолжали бросаться ему в глаза:
- Он заставлял меня выпрашивать еду...
- Неоднократно шлепал меня...
- ... заставлял меня кончать.
Его отчет больше походил на эротический роман, нежели на материалы дела.
Его мысли снова начали уплывать, теперь уже в сторону его последней девушки,
той самой, которая не могла кончить, пока он не называл ее шлюхой. И снова он начал
твердеть - ХВАТИТ!
Сохранив файл, он решил сделать так необходимый ему перерыв от Оливии и ее,
относительно, бесполезных мемуаров, и открыв свой браузер, стал искать
дополнительную информацию по Мухаммаду Рафику. Ведь именно он был
основополагающим звеном этого расследования.
Со слов свидетеля, Калеб объяснил начало своих взаимоотношений с Рафиком
необходимостью убить Владэка Ростровича, также известного, как Дмитрий Балк.
- Почему? - прошептал Мэттью сам себе и вспомнил комментарий о матери и
сестре Рафика.
Они были мертвы?
Не имеет значения, подумал он. Главным в деле был аукцион, все остальное -