Сара уставилась на него с искренним изумлением. Его слова показались ей очень странными.
— Почему бы и нет. Я собираюсь устроиться на работу в новый центр, я тебе уже говорила… — слова застыли у нее в горле. Рассказала ли она Крису о предложении Лео, или это был Мак? Сара покраснела. — К тому же мы могли бы пойти вместе. Ради разнообразия. Лео Бэннинг сказал, что струнный квартет — просто чудо.
Крис хмыкнул.
— Для него, может, и чудо. Мне такие штучки не по душе. Дешевое белое вино и диджеи, насквозь провонявшие нафталином. Сара, я не пойду и заеду за тобой позже, когда гости закончат прихорашиваться и выпендриваться друг перед другом. Тогда ты сможешь выпить, и я буду уверен, что после этого ты вернешься домой.
Сара почувствовала резкий прилив негодования, и в то же время осознала, что не понимает, пошутил он или пытался ее подколоть. Крис даже не моргнул. Синяк у него под глазом менял цвет от темно-синего к глубокому, насыщенному малиновому, и на мгновение, когда он отвернулся, Саре пришло в голову, что разговор по поводу художественного центра, все его негодование и возмущение были всего лишь отвлекающим маневром.
Не успела Сара собраться с мыслями, как Крис забрался в крытую полиэтиленом теплицу в глубине сада, взяв банку пива из холодильника, уселся на гору ящиков с картошкой и невидяще уставился в одну точку.
Вообще-то, он купил теплицу, чтобы выращивать рассаду, но со временем она постепенно превратилась в хранилище всевозможных обломков: велосипедов, коробок, старых автомобильных деталей и других вещей, которым больше нигде не нашлось места.
Укрытый зарослями соседской лейландии, полиэтилен позеленел и стал хрупким от старости, и каждый раз, заходя внутрь, Крис повторял одну и ту же фразу: «Пора заново крыть теплицу».
Он уже почти извинился перед Сарой за то, что вел себя с ней, как полный ублюдок, но, когда слова уже сформировались в голове, голос маленького демона спросил его: а с какой стати он должен извиняться? Ему не за что извиняться. Он не сделал ничего плохого. Шланг от стиральной машины, пара поцелуев и неуместное сексуальное влечение — по большому счету, разве это что-то значит?
Если бы Сара была доброй, умела понимать и прощать, он бы признался ей, откуда у него на самом деле этот фингал.
Листовка, пришпиленная к доске объявлений, была подарком свыше. Она дала ему возможность выиграть время: ровно столько, сколько было нужно, чтобы взять себя в руки. Он был с Сарой резковат, это правда, но не более, чем она заслуживала: в конце концов, она же знала, что он будет дома к обеду. Он ее предупреждал. Ее истерике нет оправданий.