- Легче? Мне уже никогда не будет легче, потому что я попаду в ад. Ты был послан мне самим Сатаной. Его цепной зверь, который испоганил мою душу. Да лучше бы я умерла!
Красные глаза, ясно говорившие об охватившем ее безумии ликантропии, метали в него молнии. Расширенные зрачки, и выступившие на пальцах когти дали понять об утраченном контроле. Капели крови падали на разгоряченную под летним солнцем крышу. Рука с пистолетом дрожала, от усилий удержать холодный метал непослушными пальцами с острыми когтями, которые от этих попыток резали ее руку.
Измучанная женщина, которая была его истинной парой, смотрела на него с ненавистью и осуждением, убивая последние надежды на светлое будущее. Он устал. Так долго не покоряться судьбе, которая дала ему в пару больную человеческую женщину, было слишком изматывающим для его души. Зверь же с каждым днем все больше презирал слабую самку, но все-таки не мог отказать от нее. Он желал сделать ее ровней себе, хотел видеть власть и силу в ее глазах, хотел доказать глупым ничтожным членам его стаи, что выбранная им Луна, достойна его, увидеть наконец в их глазах должное уважение, признание. А еще он хотел, чтобы она жила. И вот сейчас мужчина видел цену, которую ему пришлось заплатить за осуществление своего желания. Видел и презирал. Себя. Ее. И все же не мог отпустить.
- Химена, я же люблю тебя. Я так сильно люблю тебя! - с надрывом произнес Алек, делая шаг к ней и медленно протягивая руку.
- Не смей подходить! Ты монстр, - почти выплюнула она, словно ощущала мерзость от одного его вида.
- Родная, не смей перечить мне! - снова рык разъярённого зверя, и маленький шаг в ее сторону.
- Я убила его. Собственными руками, - тихие слова как в бреду.
Его бесконечно бедная пара разрывалась между своей человеческой стороной и новой животной сущностью вместо того, чтобы принять зверя и стать с ним единой. И это сводило ее с ума. До сих пор его народ не мог объяснить безумие ликантропии. А разве можно излечить то, что не поддается точному объяснению. Нет, нельзя. Можно только искоренить. Стереть с лица земли и не позволять ей распространяться.
- Он будет жить. Мы исцеляемся, ты же помнишь об этом.
Алек увидел мимолетное колебание, и затаил дыхание, ожидая образумить ее. Женщина замотала головой, и миг надежды прошел, словно его и не было. Вся его жизнь была сосредоточена в этом миге, в этом моменте. Все его существование. И пусть зверь внутри него уже сдался, принял безысходность данного положения, мужчина не мог признать свое поражение.
- Я искалечила его жизнь. Из-за тебя! - закричала она.