Я отловил и отозвал Мусу в сторонку:
- Слухай сюда, джигит. - обратился я к нему по-татарски. - Мы уходим, взять тебя с собой не можем, наши законы не позволяют. Вот тебе деньги, - я протянул ему десять золотых, горсть серебра и две горсти меди. - В Херсонес тебе возвращаться нельзя. Сейчас турки будут злые на нас, а многие видели, что ты уплыл с нами. Они тебя схватят и будут пытать о нас, кожу с тебя живого сдерут, даже если всё расскажешь. Сейчас ступай к брату Алексею, скажешь, чтобы он тебе подобрал одежду из турецкой попроще. Переоденешься, свою «робу» спрячь подальше. Потом пойдёшь в Балаклею, купишь там небольшую рыбацкую лодку. Можешь сказать, что покупаешь её для купца из Варны Кеп-Димучь-Аги, и он на обратном пути из Кафы её заберёт. Если тот парнишка на пристани, которого мы видели, сирота, то можешь и его с собой прихватить. Вдвоём вам будет и веселей и легче. А потом плыви на лодке в Кафу или Керчь , найди или купи себе там жильё и живи, лови и продавай рыбу, и жди нас. Свои деньги прячь подальше и не показывай, если жить хочешь. Мы ещё вернёмся, когда - я пока не знаю. Но обязательно вернёмся. И тогда я тебя сделаю очень важным и уважаемым человеком, если ты только русский язык выучишь к тому времени.
- И запомни: никому, никогда, даже во сне, ничего о нас и о том, что здесь видел не рассказывай. Если хочешь живым остаться. И не забывай мыть руки перед едой. А теперь ступай и помни мои слова. - посмурневший Муха умчался к Лёхе.
На большую галеру, в усиление, я послал Драпа и Белонога, а на малую - Кныша и Григория. Они взяли с собой по три автоматчика на борт, по пулемёту-гранатомёту с боеприпасами и радиостанции с причиндалами. Галеры были полностью отремонтированы, оснащены, затарены и обвешаны гирляндами довяливающегося мяса, нарезанного тонкими полосами. Кормовые навесы уже были натянуты.
Пока «пляжники» завтракали, мы продолжали подчищать берег. Последними погрузили на галеры котлы, казаны и прочую кухонную утварь.
К восьми утра всё было погружено и все погружены. Девки и малята были перевезены на шхуну. Раненных и ещё двадцать человек завезли на шебеку. Остальные погрузились на галеры. Больше нас здесь ничего не держало. Димыч дал прощальный гудок и все начали поднимать паруса.
Ветер за ночь переменился и сейчас дул почти строго с севера. Видно, появившиеся последние два дня, облачка были не просто так. Мы взяли курс на юго-запад, удаляясь от берега. Когда уже отошли километров на 12, Петя показал в сторону берега:
- Ты был прав и Димыч угадал, - я взял у него бинокль и посмотрел в указанном направлении. На фоне береговых скал со стороны Херсонеса шли девять посудин. Самих корпусов уже не было видно,но паруса различались вполне. Шли в кильватер друг за другом, растянувшись в колонну.