Жаль, к тому орлу, что «разлегся» на полу холла, не подобраться. Никакой отвод глаз не спасет, А как бы мне сейчас его машинка пригодилась… эх, ладно.
Шаг, другой, и вот, я уже в гостиной-библиотеке. Да-да… знаю, старомодно. Но вот, люблю я бумажные «живые» книги… Причем давно. И коллекцию свою начал собирать, лет эдак двадцать назад, с лейтенантских погон. Жаль оставлять всю эту роскошь, но чую, что больше я свою библиотеку не увижу. Как пить дать, сожгут твари, вместе с домом. А потом и счет будет некому выставить… уж я постараюсь.
Окинул взглядом строгие линии массивных книжных полок, за которыми и стен-то не видно, и, не спускаясь вниз, прошел по галерее к выходу на балкон.
Осторожный взгляд в окно, на противоположный берег, опушку и возвышающийся за ней, эдаким гигантским частоколом, сосновый бор. Светлый, радостный… м-да. Хорошее место для дома я выбрал.
Раздавшийся у дверей в холл шорох, заставил меня поторопиться. Опустившись на четвереньки, колобком выкатываюсь на балкон и, бросив короткий взгляд вниз, через фигурную прорезь ограды, одним движением взметнув свое тело над перилами, солдатиком ухожу под воду, еще успев услышать звон бьющегося окна над головой. Почти успели, паскуды… ну да ничего, на той стороне потягаемся.
Не торопясь выныривать на поверхность, я погреб вниз по реке. Казалось бы, вода прозрачная, глубина небольшая, бей — не хочу. Да, черта с два! День солнечный, и река сейчас вся в бликах, переливается, словно рыбья чешуя, ни хрена под водой не рассмотреть. А значит, ходу. Подталкиваемый течением, я вскоре оказался довольно далеко от дома и, добравшись до небольшой заводи, где любил порыбачить время от времени, вынырнул и с шумом вдохнул такой сладкий воздух. Но, не успел выбраться на берег, как левое плечо резко дернуло назад, а по рубахе тут же начало расплываться красное пятно. Еще один толчок, на этот раз в грудь, на месте удара расцветает еще один алый цветок и я, еще не понимая толком, что произошло, заваливаюсь на спину.
Боли нет… даже той, давно ставшей привычной, хоть и нежеланной соседкой, что последние пять лет ежесекундно нудила у меня в голове. А надо мной чистое, без единого облачка, голубое-голубое небо. Ветер несет от леса тепло и запах хвои, а под руками шуршит пересыпающийся песок. И так легко…
Понимаю, что на этом всё… и губы расплываются в улыбке. А все-таки, я ее наколол. Оставил Безносую с носом, ха! И сдох не от болезни, превращающей сильного и нестарого еще сорокалетнего мужчину в безумную развалину, неспособную самостоятельно добраться до «очка», а в бою, как и положено нормальному воину с незапамятных времен… с клинком в руке. Рука сжимает шершавую роговую рукоять старого охотничьего ножа, небо заполняет всё вокруг меня… и я тону в его необъятной глубине.