И они поплатятся за то, что так обращались с ним.
Что ты сделал?
– Мы уже подлетаем.
Что ты сделал?
Акрин вздохнул. Он и правда уже видел шпили замка Мелиссы, разрывающие сумерки неба. После Каламара она окончательно перебралась сюда, в древние руины, которые заботливо подновила.
Что, Акрин?
– Я уничтожил там. Все.
Стоял чудесный погожий день, когда его решили повесить. Светило яркое солнце, пригревало, где-то пели птички. Эшафот стоял мрачной громадой, на него уже привели госпожу Мерит. Она, как всегда, гордо держала голову, но Акрин видел, что она исхудала за это время. Кожа покрылась коркой грязи, одежда истрепалась, а великолепные когда-то косы двумя плетьми болтались по спине.
Акрин спотыкался, а глаза слезились от яркого света. Он не чувствовал и десятой доли от той слабости, которую пытался показать, а вот глаза и вправду с трудом привыкали к солнцу. В какой-то момент маг зажмурился и позволил стражникам самим вести его.
Только оказавшись на эшафоте, он наконец-то открыл вроде бы свыкшиеся со светом глаза. Собралась приличная толпа, жаждавшая зрелища. И этим зрелищем должен был стать он сам. На богато украшенном помосте чуть в стороне сидели, видимо, владыки города, там же были видны седобородый маг и та, что назвалась Мелиссой.
Госпожа Мерит слабо усмехнулась:
– Ну что, мой дорогой, похоже, ты не получишь обещанного золота.
– Моя дорогая, ты меня недооцениваешь.
Он легко сбросил путы с рук, на это даже не потребовалось магии, стражники вязали плохо, а отец учил его распутывать и не такие узлы. Расправив плечи, Акрин окинул площадь долгим взглядом. Кажется, они еще не поняли, что происходит. Только на разукрашенном помосте началось движение. Но они не успеют.
Акрин поднял стиснутые в кулаки руки и раскрыл их. На каждом из десяти пальцев были грубо нарисованы бурые символы, которым научила его мать, а на сами ладони маг нанес другие, переданные ему отцом. Он говорил, что это – прямая связь с Сумраком, не ограниченная сила, которой может пользоваться любой, если он достаточно силен, чтобы вместить все.
Акрин был силен.
Он прошептал единственное слово, и заклинание, которое он выплетал несколько дней, сработало, словно он спустил невидимую пружину. Посреди толпы вспыхнуло огромное пламя, взметнулось вверх, языки жадно кинулись к разукрашенному помосту, обняли визжащих людей, бросившихся врассыпную.
Мерит с ужасом смотрела на мага, но он последовал дальше. Вдоль улиц, он проходил сквозь пламя и шептал слова. И деревянные дома вспыхивали с обеих сторон, пламя жадно металось, поглощая все большие пространства города. А он шел и шел, черпая силу Сумрака и оставляя за собой смерть.