Дон Кихот (Сервантес Сааведра)

Баранина в Испании дороже говядины.

Так называлось кушанье из потрохов животных, которое кастильские дворяне обыкновенно ели по субботам в исполнение обета, данного после битвы при Лас-Навас-де-Толоза.

В то время в Испании было только два больших университета – в Саламанке и Алькале. Следовательно, об ученой степени священника Сервантес говорит с иронией.

Шут герцога Борзо-де-Фирраре, живш. в XV ст.

Из старинного испанск. романса.

Оттуда-же.

Сервантес приводит старый романс, заменив имя Ланселот – Дон-Кихотом.

Нет ничего удивительного в том, что крестьянин носил копье, – в течение восьмивековой борьбы с маврами, испанцы всех сословий приобрели привычку носить оружие.

Из них было трое евреев: Иисус Навин, Давид и Иуда Маккавей; трое язычников: Гектор, Александр и Цезарь, и трое христиан: Артур, Карл Великий и Годфрид Бульонский.

Заморский срок (termino ultramarino), необходимый для того, чтобы иметь возможность вызвать в суд кого-либо из живших в испанских колониях, равнялся шести месяцам.

Пастушеский роман, написанный португальцем на испанском языке.

Валансьенский поэт, написавший продолжение Дианы Монтемайора.

Сервантес намекает на множество евреев в Толедо.

Такими названиями награждали друг друга испанцы и мавры.

Старинный испанский инструмент, похожий на скрипку с тремя струнами.

Этот и следующие переводы стихов принадлежат М. О.

Качопинами назывались в Испании все те, которых бедность вынудила переселиться в колонии.

Туллия, жена Тарквиния, велела проехать своей колеснице по трупу ее отца, Сервия Туллия. Сервантес, по рассеянности, делает ошибку, называя ее дочерью Тарквиния.

Название одного из мечей Сида.

В Испании в начале XVII века большая часть погонщиков мулов были мавры.

Познай мою судьбу.

Так испанские пастухи называют созвездие Малой Медведицы.

Старинными христианами в Испании называют тех, у кого в числе предков нет ни евреев, ни мавров, обратившихся в христианство.

Испанская пословица: Если камень ударит по кувшину, тем хуже для кувшина; если кувшин ударит по камню, тем хуже для кувшина.

Волшебный шлем принадлежавший мавру Мамбрину и делавший неуязвимым того, кто его носил (Боярдо и Ариосто).

По готским законам (Fuero-Juzgo) оскорбленный кем-либо дворянин мог требовать судом пятьсот sueldos вознаграждения. Простолюдин мог требовать только 300.

Первый из романов, принадлежащих к тому разряду, который называют в Испании literatura picaresca, т. е. повествующая о жизни и похождениях преступников. Эта книга, появилась в 1539 г. и считается принадлежащей Дон-Диого Хуртадо де Мендоса, министру и посланнику Карла V.

Сьерра Морана (темные горы) – горная цепь, идущая от устья Эбро до мыса св. Викентия в Португалии и отделяющая Ламанчу от Андалузии.

Св. Германдада умерщвляла стрелами преступников, приговоренных к смерти.

Сервантес, по-видимому, забыл здесь, что осел у Санчо украден.

Действующие лица в Хронике дон-Флоризеля Никейского, соч. Фелициано де-Сильва.

Опять та же ошибка.

Orlando furioso, песнь IV.

In inferno nulla est redemptio.

Дон-Кихот хотел сказать: Тезеем.

Овидий так говорит о Фаэтони (Мет. кн. II).

Один из последних готских королей Испании VII века.

Ганелон, по прозванию Изменник, – один из двенадцати пэров Карла Великого, предавший христианскую армию Сарацинам.

Вельидо Дольфос – имя убийцы короля Санчо Сильного, при осаде Саморы в 1673 г.

Зулема – название горы к юго-западу от Алькалы Генаресской, на вершине которой находятся развалины, как предполагают, древнего Комплутума.

Намек на уловку цыган, употребляемую ими при продаже. Если мул или осел слишком ленив и вял, то цыгане вливают ему немного ртути в уши для того, чтобы он был поживее.

Аллегория, приводимая Ариостом в гл. XLII Orlando Furioso.

Sabio, Solo, Solicito y Secreto (умный, единственный, заботливый и скромный). Далее в подлиннике Леонелла приводит целую азбуку достоинств истинного любовника, которые, при переводе за русский язык, трудно расположить в азбучном порядке, вследствие несходства русской азбуки с латинскою: agradecido, bueno, cаballero, dadiuoso, enamorado, firmo, gаllardo, honrado, illustre, leal, mozo, noble, onesto, principal, quantioso, rico (признательный, добрый, рыцарь, великодушный, влюбленный, твердый, красивый, благопристойный, славный, верный, молодой, благородный, честный, знатный, щедрый, богатый), четыре приведенные уже S, taсito, vernadero (молчаливый, правдивый), X к нему не идет, как грубая бука, а у Y нет подходящего слова.

Сервантес допускает здесь анахронизм. Великий Капитан оставил Италию в 1507 г. и умер в 1515 г. Лотрек же стал во главе французской армии только в 1527 г., когда армией Карла V командовал принц Оранский.

Во время путешествия тогда имели обыкновение надевать на лицо маски (antifaces) из черной тафты.

Лелья означает по-арабски божественная, блаженная. Это имя дается преимущественно Марии Богоматери.

Ходить на суп называется у нищих получать в определенный час у ворот богатых монастырей похлебку и куски хлеба. Так же делали и бедные студенты во времена Сервантеса и даже в вашем столетии.

Под командой этого Диего-де-Урбина Сервантес участвовал в битве при Лепанто.

О битве при Лепанто Сервантес говорит как очевидец.

Мулей-Гамет и Мулей-Гамида были сыновья Мулей-Гассана – тунисского короля. Гамида лишил своего отца трона и ослепил его. Гамет, опасаясь от своего жестокого брата, убежал в Палермо. Гамида был выгнан из Туниса Учали и турками и укрепился в Гулетте. Дон-Хуан Австрийский, в свою очередь, выгнал турок из Туниса, призвал Гамета и сделал его правителем этого королевства, а жестокого Гамида отдал в руки Дон-Карлоса Аррогонского, вице-короля Сицилии. Гамида был отвезен в Неаполь, где один из сыновей его обратился в христианство. Там он и умер от горя.

Так назывались тогда албанцы.

Этот господин пленника был по происхождению венецианец, по имени Андрета. Он был взят в плен Учали, после которого сделался алжирским королем и потом главнокомандующим флота и умер отравленный соперником, заместившим его должность.

Этот Сааведра – сам Сервантес.

Этого ренегата звали Морато Даес Мальтрапильо. Он был другом Сервантеса и однажды спас его от смертной казни после его попытки к бегству в 1579 году. Пленник же, рассказывающий свою историю, – капитан Руи Перес де-Вьедои товарищ Сервантеса по плену.

Эту невольницу звали Хуана де-Рентериа. Сервантес говорит о ней также в своей комедии «Los Banos de Argel».

Молитва.

Тагарин, то есть пограничный; так назывались мавры Аррогонии и Валенсии.

Каждый сольтани равняется двум испанским пиастрам.

Багарин означает матрос.

Ардос – командир алжирского судна.

Кормчий в «Энеиде» Вергилия.

La garrucha. – Пытка эта состояла в том, что подсудимого обремененного кандалами и другими значительными тяжестями, подвешивали и оставляли так, пока он не признавался в своем преступлении.

Старинная испанская пословица: Законы пишутся так, так хотят короли.

Orlando furioso, canto XXVII.

Приключение с объездными произошло в предыдущей главе, и заглавие, которое подходило бы к этой главе: О странном способе, которым был очаровании Дон-Кихот и пр., перенесено на следующую главу. Это часто неточное и неверное разделение на главы произошло по всей вероятности оттого, что первая часть Дон-Кихота была издана в первый раз в отсутствие автора, по рукописям не приведенным в порядок.

Автор схоластической книги Sumas de las sumulas.

Венецианский путешественник XIII столетия.

Пьесы, принадлежащие Луперсио Леонардо де-Аргенсола.

Отмщенная неблагодарность – Лопе-де-Вега, Нуманция – самого Сервантеса, Влюбленный купец – Гаспара-де-Агиляра и Полезный враг – каноника Франсиско Таррого.

Сервантес говорит о Лопе-де-Вега. Приведенная выше критика несообразностей комедий по большей части относится также к пьесам того же автора.

Святой Грааль – сосуд, в который Иосиф Аримафейский принял кровь Христа при снятии с креста. Завоевание св. Грааля королем Артуром и рыцарями Круглого стола послужило темою для одной рыцарской книги, написанной по латыни в XII веке и переведенной на испанский язык в 1500 году.

В остальных местностях Испании замужние женщины сохраняли и сохраняют еще свои девичьи фамилии. Сервантес в продолжение всего романа дает несколько имен жене Санчо. В начале первой части он называет ее Мария Гутьеррес, теперь Хуана Панса; во второй части он назвал ее Тереза Каскахо; потом еще раз Мария Гутьеррес, потом окончательно Тереза Панса.

В Саррогосе было в то время братство под покровительством св. Георгия, устраивавшее три раза в год турниры.

Подобным же способом были найдены повествования об Амадисе Греческом, об Эмлондиане и других рыцарях, как уверяют в том авторы в жизнеописаний.

Orlando furioso, canto XXX.

Санчо перепутал имя Бен-Энгели с испанским названием огородного растения бадиджан – berangena, доставляющего плод, похожий на огурец и введенного в употребление в Валенсии маврами.

Дон Алонзо де Мадригаль, епископ Авильский, по прозванию el Tostado (обожженный), умерший 40 лет (в 1450 г.), оставил после себя 48 фолиантов. Он играл на соборе в Базеле выдающуюся роль.

Sanbenito (священная власяница) называлось одеяние осужденных святой инквизицией. Это был род короткого плаща или наплечника желтого цвета с красным крестом на нем.

Garcilaso de la Vega. Стихи взяты Дон-Кихотом из элегии, посвященной герцогу Альбе, на смерть его брата дон Бернардино Толедского.

Молитва святой Аполлонии – нечто в роде заклинания против болезней – была в большом употреблении во времена Сервантеса.

Garcilaso de la Vega. В третьей эклоге он говорит:

Пантеон, сооруженный Марком Агриппой, зятем Августа, и посвященный Юпитеру Мстителю.

Сервантес ошибается. Светоний, за одно с Плутархом, говорит напротив, что добрые предзнаменования заставили Цезаря перейти Рубикон и сказать: «Жребий брошен!» (Vita Caesaris, cap. XXXIII и XXXIII).

Это египетский обелиск, по повелению Сикста V поставленный в 1586 г. в центре колоннады св. Петра. Сервантес, видевший его на месте, которое он прежде занимал, ошибочно предположил, что он был предназначен для хранения праха Юлия Цезаря. В Рим он был привезен при императоре Калигуле. (Плиний, книга XVI, глава XI.)

Сервантес, на восемнадцатом году своей жизни, видел, вероятно, торжественный прием, оказанный королем Филиппом II в ноябре 1565 г. останкам св. Евгения, привезенным ему Карлом IX в дар.

Без сомнения, св. Диего Алькальского, канонизованного Сикстом V в 1588 г., и св. Петра Алькантарского ум. в 1562 г.

Media noche era por filo, etc. Это первый стих старинного романса, автор которого – граф Кларос де-Монтальван и который находится в Антверпенской коллекции.

Арабское название дворца (al-kasr). Это слово по-испански имеет более возвышенное значение, нежели palacio.

Романс той же эпохи и находящийся в той же коллекции, как и предыдущий. Этот романс служил вместо поговорки, соответствующей нашему «плюю и на это».

Стихи из одного старого романса Бернарда дель Карпио, повторявшиеся впоследствии в других романсах и ставшие очень популярными.

О diem laetura notandumque mihi candidissimo calculo! (Plin., lib. VI, ep. XI.)

Хо, que te estrogo, burra de mi suegro – очень старая поговорка на деревенском жаргоне.

В этой фразе заключается несколько полустиший, заимствованных у Гарцилазо де ла Вега, которого Дон-Кихот воображает, будто знает наизусть.

«Физиономисты, говорит Коваррубиас (Tesoro de ta lengua castellana, к слову lunar) судят об этих пятнах, и особенно на лице, давая им соответствие на других частях тела. Все это ребячества…»

В оригинале игра слов основана на сходстве слова lunares (знаки, родимые пятна) и lunas (луны).

Sila à la gineta. Это арабское седло с двумя высокими арчагами спереди и сзади.

Сервантес действительно хотел повести своего героя на Сарогозские петушиные бои; но, когда он увидел, что литературный вор Авелланеда заставил его героя присутствовать на этих боях, он переменил намерение, как видно из главы LIX.

Angulo el Malo. Этот Ангуло, родившийся в Толедо около 1550 г., был знаменит между антрепренерами странствующих трупп, которые сочиняли фарсы для своего репертуара, и которые назывались autores. Сервантес говорит о нем еще в Диалоге собак: «От двери к двери, говорит Берганца, мы пришли к автору комедий, которого звали, сколько мне помнится, Ангуло Дурной, в отличие от другого Ангуло, не autor'а, а комедианта, самого прелестного, какого только видели театры».

Это была, без сомнения, одна из тех религиозных комедий, называвшихся autos sacramentales, которые игрались главным образом в неделю праздника тела Господня. Для этого на улицах воздвигались особые досчатые театры, и комедианты, переезжая в телегах одетые в костюмы, играли во всех театрах поочередно. Они называли это на современном закулисном жаргоне делать телеги (hacer los carros).

Autor. Это слово происходит не от латинского auctor, а от испанского auto, акт, представление.

В оригинале сказано Caratula и Farandula, две труппы комедиантов времен Сервантеса.

Филипп III приказал, по причине бесчинств, которые себе позволяли эти странствующие труппы, чтоб они запасались свидетельствами от Кастильского совета. Эти то свидетельства они и называли титулами (titulo), точно это была грамота на дворянство.

Эти стихи взяты из романса в романе Гинеса Перец де Хита, под заглавием История гражданских войн Гренады.

Во всем этом пассаже Сервантес только копирует натуралиста Плиния. Этот последний действительно прямо говорит, что люди научились от журавлей бдительности (lib. X, cap. XXIII), от муравьев предусмотрительности (lib. XI, cap. XXX), от слонов стыдливости (lib. VII, cap. V), от лошади верности (lib. VIII, cap. XL), от собак рвоте (lib. XXIX, cap. IV) и благодарности (lib. VIII, cap. XL). Только изобретение, которое Сервантес приписывает аисту, Плиний относит к египетскому ибису. Он еще говорит, что кровопусканию и многим другим средствам научили нас животные. Полагаясь на римского натуралиста, этот вздор долго повторяли в школах.

Еванг. от Матв, гл. XII, стих 34.

В Испании между XII и XVI стол., во главе армий часто стояли прелаты, как напр., знаменитый Родриго Хименец де-Рада, архиепископ, генерал и историк. В войне, происходившей в 1520 г., составился отряд из священников под командой епископа из Заморы.

В оригинале выражение, которое не принято в печати, но которое в те времена так часто употреблялось, что сделалось обыкновенным восклицанием.

Игра слов, основанная на двойном значения прилагательного cruda – жесткая и сырая.

Еванг. от Матфея, гл. XV, стих 14.

В повести «Видриерский лиценциат» Сервантес также упоминает, в числе знаменитейших вин, вино из города более имперского, чем королевского(Real Ciudad), гостиной бога веселья.

Этот рассказ нравился Сервантесу, и он раньше привел его в интермедии la Election de los Alcaldes de Daganzo, где реджидор Алонзо Альгорроба применяет его к кандидату Хуану Беррокаль, говоря перед муниципальными избирателями:

Вандалия – это Андалузия. Древняя Бетика стала так называться с тех пор, как в ней утвердились в V столетии вандалы. А из Вандалии или Вандалиции арабы, у которых совсем нет буквы в, сделали Андалузию.

Гиральда – это большая бронзовая статуя, изображающая, по мнению одних, веру, по мнению других – победу, и служащая флюгером на высокой арабской башне Севильского собора, ее имя происходит от слова, girar – вертеться. Эта статуя вышиной в 14 фут. и весит 36 центнеров. В левой руке она держит победную пальму, а в правой знамя, которое показывает направление ветра. Она воздвигнута была в 1668 г. на вершине этой башни, древней арабской обсерватории, сделавшейся колокольней собора со времени победы вс. Фердинанда, в 1248 году.

Los Toros de Guisando называются четыре серых, почти бесформенных каменных глыб, находящихся среди виноградника, который принадлежит гиеронимскому монастырю Гизандо, в провинции Авила. Эти глыбы, стоящие рядом и обращенные на запад, имеют 12–18 пядей в длину, 8 в вышину и 4 в ширину. Гизандские быки знамениты в истории Испании, потому что там заключен был трактат, по которому Генрих VI, после свержения его кортесами Авильскими, признал наследницей престола свою сестру Изабеллу Католичку, обойдя свою дочь Иоанну, по прозванию Beltraneja. – И в других местностях Испании, как в Сеговии, Торо, Ледесме, Баниосе и Торральве, также встречаются каменные глыбы, грубо изображающие быков и кабанов. Есть предположение, что эти древние памятники – дело рук карфагенян, но точно их происхождение не установлено.

На одной из вершин Сьерры-де-Кабра, в провинции Кордова, есть отверстие – быть может, кратер потухшего вулкана, которое туземцы называют устами ада. В 1683 г. туда кто-то спускался на канате, чтобы вытащить труп убитого человека. По его рассказам, предполагают, что глубина пещеры доходит до 43 аршин.

Оба цитируемые Сервантесом стиха заимствованы, хотя и с некоторыми видоизменениями, из поэмы Araucana Алонзо де Эрсилья:

Испанцы в поединках называют крестными секундантов.

Обычный штраф, который налагался на членов всякого братства, отсутствовавших в дни собраний.

А esto vos respondemos, древняя формула ответов, которые давали кастильские короли на петиции кортесов. Это объясняет конец фразы, которая составлена также в стиле формулы.

Senza che tromba ô segno altro accenasse, говорит Ариост, описывая битву Градасса и Рено на меч Дуриндана и лошадь Байярт. (Canto XXXIII, str. LXXIX).

Слово algebrista происходит от algebrar и по Коваррубиасу означало в прежние времена искусство вправлять сломанные кости. И теперь еще на некоторых вывесках цирюльников-хирургов можно видеть надпись: algebrista y sangrador.

Gaban – короткий закрытый плащ с рукавами и капюшоном, употреблявшийся главным образом в путешествиях.

В Сервантесе, бедном и забытом, пришлось бы предположить, не скажу, христианскую любовь к ближнему, а наивность или низость, если бы эта фраза, вышедшая из под его пера, не была жестокой иронией.

В своей повести la Gitanilla de Madrid Сервантес раньше уже сказал: «Поэзия есть прекрасная дева, целомудренная, честная, скромная, умная, сдержанная… Она любит уединение; родинки развлекают ее, луга утешают, деревья разгоняют скуку, цветы дают наслаждение, а сама она очаровывает и просвещает всех, кто к ней приближается».

Лопе де Вега буквально повторил это выражение в третьем акте своей Доротеи. В предисловии к своей комедии El verdadero, amante, обращенном к его сыну, он тоже говорит: «Я видел много людей, которые, не зная собственного языка, гордились знанием латинского и пренебрегали просторечием, забывая, что греки не писали по-латыни, а латиняне по-гречески. Истинный поэт – такой, о каких говорят, что они являются по одному в столетие, – пишет на родном своем языке и пишет на нем образцово, как Петрарка в Италии, Ронсар во Франции и Гарсилазо в Испании».

Nascantur poetae, fiant oratores, сказал Квинтилиан.

Овидий, Искусство любит, кн. III, ст. 547, и Faeto, кн. VI, ст. 6.

Намек на Овидия, который сослан был, однако, не на острова, а к западному побережью Черного моря, и не за острое словцо, а за нескромный взгляд

Древние полагали, и Плиний вместе с ними, что лавр предохраняет от молнии. Светоний говорит о Тиберии: Et turbatiore coelo nunquam non coronam lauream capite gestavit, quod fulmine adflari negetur id genus frondis (Глава LXIX).

Шпагами с собачкой (Espadas del Perillo) назывались, по причине своей марки, шпаги фабрики Юлиана дель Рей, знаменитого толедского оружейного мастера. Лезвия их были коротки и широки. Со времени победы испанцев над арабами и завоевания Толедо (в 1085 г.), этот город в продолжение нескольких столетий фабриковал самое лучшее белое оружие во всем христианском мире. Там жили, кроме Юлиана дель Рей, и масса других оружейных мастеров, имена которых прославились. В 1617 г. Кристобаль де Фигероа в своей книге: Plaza universal de сиепсиаs y artes перечислил по именам до 18 знаменитых оружейных мастеров, живших в том же городе, и в местных муниципальных архивах еще сохраняются марки 99 фабрикантов оружия. Теперь из них не осталось уже ни одной, и забыта даже закалка стали, секрет, который мозарабы открыли испанцам.

Так Амадис Галльский, которого Дон Кихот принимал за образец, называл себя также рыцарем Львов, а затем последовательно менял это имя на Красного рыцаря, рыцаря Крепкого Острова, рыцаря Зеленого меча, рыцаря Карлика и рыцаря Греческого.

Рыцарские истории полны рассказов о битвах рыцарей со львами. Пальмерив Оливский убивал их, как ягнят, а его сын Прималеон не более церемонился с ними. Пальмерин Английский один бился против двух тигров и двух львов, а когда король Перион, отец Амадиса Галльскаго, хотел победить льва, который отнял у него на охоте оленя, то сошел с лошади, которая, испугавшись, не хотела двинуться вперед. Но не в одних этих книгах мог Дон Кихот найти пример для своего безумного поступка. Рассказывают, что, когда, во время последней Гренадской войны, католические короли получили в подарок от одного африканского эмира несколько львов, придворные дамы глядели с балкона на этих зверей в загороженном месте. Одна из них, которой служил знаменитый дон Мануель Понсе, уронила, нарочно или случайно, перчатку. Дон Мануэль в тот же миг бросился со шпагой в руке за загородку и поднял перчатку своей дамы. По этому-то королева назвала его дон Мануэлем Понсе де Леон, и все потомки его сохранили это имя, и потому-то Сервантес называет Дон Кихота новым Понсе де Леон. Эту историю рассказывали многие летописцы и, между прочим, Перес де Хита в одном из своих романсов. (Guerras civiles de Grenada, cap. XVII.)

Бои быков, прежде чем были предоставлены наемным гладиаторам, долго были в Испании любимым упражнением знати и изысканнейшим придворным развлечением. О них упоминается в латинской хронике Альфонса VII, где рассказывается о празднествах, которые устраивал Леон в 1144 г. по поводу бракосочетания инфанты доны Урраки с доном Гарсиа, королем Наваррским: Alii, latratu сапит provocatis tauris, protento venabuto occidebant… Впоследствии этот обычай распространился; установились правила для такого рода боев, и многие знатные мужи приобрели в них большую известность. Дон Луис Сапата рассказывает в интересной главе своей Miscelanea, под названием de toros y toreros, что сам Карл V бился в Валладолиде, в присутствии императрицы и других дам, с большим черным быком по имени Магомет. Несчастные случаи при этом были весьма заурядным явлением, и часто человеческая кровь обагряла арену. Летописи полны рассказов о таких трагедиях, и достаточно будет привести слова П. Педро Густава, который говорит в своей книге Bienas del honesto trabajo (disourso V): «Удостоверено, что в Испании от этих боев умирает из году в год до 300 человек…» Но ни увещания кортесов, ни проклятия папы, ни попытки воспрещения королевскою властью не могли охладить пристрастия испанцев к боям быков.

Разница между поединками (justas) и турнирами (torneos) состояла в том, что в поединках бились один против одного, а в турнирах четверо против четверых, кроме того, поединки всегда происходили верхами и на копьях, турниры же были общим названием рыцарских упражнений и заключали в себе все роды боев.

Сервантес влагает здесь в уста Дон Кихота два популярных стиха, которыми начинается десятый сонет Гарсаиано де ла-Вега:

Это подражание стихам Виргилия (Aen., lib IV):

Литературные состязания еще были в большой моде во времена Сервантеса, который и сам, будучи в Севилье, получил первый приз на конкурсе, устроенном в Сарагоссе по случаю причисления к святым Гиацинта, и который принимал еще участие к концу своей жизни в состязании во славу св. Терезы. После смерти Лопе де Вега было такое состязание для прославления его, и лучшие стихотворения, представленные на конкурс, собраны были под общим заглавием Fama postuma. – Кристоваль Суарес де Фигероа говорит в своем Pasagero (Aliviо 3): «На состязание, состоявшееся на днях в честь св. Антония Падуанскаго, представлено было 5.000 стихотворений; так что, когда изящнейшими из них обвешали два монастыря и средину церкви, то их осталось еще на 100 монастырей».

По-испански el pege Nicolas, по-итальянски pesce Colas – это имя знаменитого пловца XV столетия, уроженца Сицилии. Рассказывают, что он жил больше в воде, чем на земле и, наконец, погиб, погрузившись на дно Мессинского залива, чтобы достать оттуда золотую чашу, брошенную в воду неаполитанским королем дон Фадриком. Но его история, очень популярная в Италии и Испании, еще не так странна, как история уроженца деревни Лиэрганес, близь Сантандера, родившегося в 1660 г., и имя которого было Франциско де ла-Вега Касарь. P. Feijoo, современник этого события, рассказывает в двух местах своих сочинений (Teatro critico et Carias), что этот человек в продолжение нескольких лет жил в море, что рыбаки Кадиксовой бухты поймали его в сеть, что его вернули на родину, но он снова бежал чрез несколько времени в море и уже не возвращался оттуда.

Nemo duptici potest amore ligari, говорится в одном из канонов Статута любви, записаннаго Андри, капелланом французскаго двора, в XIII столетии, в его книге de Arts amandi (cap. XIII).

Стихотворение на тему (glosa) нечто вроде игры ума во вкусе акростиха, образчик которого дает Сервантес, и законы которого объясняет Дон-Кихот, было, по словам Лопе де Вега, очень древней формой стихосложения, свойственной Испании и незнакомой другим народам. Действительно, таких стихотворений очень много встречается в Cancionero general, относящемся к XV столетию. Обыкновенно для таких стихотворений давались стихотворные темы, которые не только трудно было прилаживать к концу каждой строфы, но подчас и понять было довольно затруднительно.

В этой фразе заключается насмешка над какими-то поэтами того времени, но понять ее не удалось.

Сервантес хотел, без сомнения, показать здесь свойственные всем восхвалителям преувеличения, и невозможно предположить, чтоб он сам себя серьезно так восторженно расхваливал. Он вернее судил о себе в своем «Путешествии на Парнас», сказав сам о себе: «Я беспрестанно стараюсь и забочусь, чтобы придать себе грацию поэта, которой небу не угодно было мне дать…».

Дон Кихот применяет к странствующим рыцарям принцип Parcere subjectis et debellare superbos, который Виргилий приписывал римскому народу.

Пляской со шпагами (danzas de espadas) назывались эволюции, которые проделывали при звуках музыки четверо танцующих в белых полотняных одеждах со шпагами наголо. Пляску с маленькими бубенчиками (danzas de cascаbel menudo) проделывали люди с подвязанными к икрам ожерельями из бубенчиков, которые звенели при каждом их шаге. Обе эти пляски очень древни в Испании.

Плясунами с башмаками (zapateadores) назывались исполнявшие деревенский танец, в котором такт отбивался руками на башмаках.

Cada oveja con su pareja. Pareja значит половина пары.

Tierra de Sayago – это местность в провинции Замора, в которой жители носят только грубые полотняные плащи (sayo) и говорить языком, не более изящным, чем их наряд. – Альфонс Ученый приказал, чтобы, в случае разногласия относительно смысла или произношения какого-нибудь кастильского слова, обращались в Тохело, как к мерилу испанского языка.

Hecho rabos de pulpo – это поговорка, применяемая к изорванному платью.

Tinajas – это род больших мисок, в которых, за неимением бочек, в Ламанче держат вино.

Говорящие танцы или пляски (danzes habladas) были, как видно из следующего описания, особого рода пантомимы, перемешанные с танцами и песнями или речитативами.

Alcancias. Так назывались глиняные шары величиной с апельсин, которые наполнялись цветами и благовониями, а иногда и пеплом или водой, и которыми всадники перекидывались на турнирах. Это была арабская игра, перенятая испанцами, которые сохранили за ней ее первоначальное название.

Намек на известное изречение Горация: Pallida mors и т. д.

Так назывались металлические подвески, нечто вроде ладанок, которые надевались в прежние времена испанскими дамами вместо ожерелья и которые во времена Сервантеса употреблялись уже только женщинами в деревнях.

Песчаные мели, обрамляющие Нидерландское побережье, сильно устрашали испанских моряков. Опасности, которым моряки подвергались в этих водах, и ловкость, с какой приходилось ограждать себя от них, привели к тому, что в виде похвалы особе, заслуживающей одобрения, стали говорить, что она может проходить по фландрским мелям.

Намек на притчу, рассказанную пророком Нафаном Давиду после похищения жены Урии, и на евангельския слова: что Бог сочетал, того человек да не разлучает. (Матф., гл. XIX).

По исходе из Египта евреи в пустыне говорили: «Когда мы сидели у котлов мясных, когда мы ели хлеб досыта!» (Исход, гл. XVI).

Mulier diligetu corona est viro suo. (Посл.)

О Гиральде и о быках Гизандских говорилось в предшествовавших примечаниях – Ангел св. Магдалины есть безобразная фигура, помещенная в виде флюгера на колокольне церкви св. Магдалины в Саламанке. – Сточная труба Кисингерры отведет дождевые воды с улиц Кордоны в Гвадалквивир. – Фонтаны Легатиносские и другие находятся на улицах и общественных площадях Мадрида.

Надлежало сказать Полидор Виргилий. Это имя одного итальянского ученого, который в 1499 г. написал трактат De rerum invetoribus.

Скала Франции есть высокая гора в округе Альберка, провинция Саламанка, где, как рассказывают, один француз Симон Вела в 1434 г. нашел образ Святой Девы. С того времени там выстроено несколько скитов и один доминиканский монастырь. Троицей Гаэты называют часовню и монастырь, построенные королем Аррагонским Фердинандом V во имя св. Троицы, на вершине мыса над портом Гаэта.

По словам древних рыцарских романсов, собранных в Cancionero general, граф Гримальд, французский паладин, был несправедливо обвинен в измене графом Томильясом, лишен имущества и изгнан из Франции. Когда он бежал со своей женой графиней через горы, она родила сына, который был назван Монтезиносом и взят на воспитание отшельником, жившим в пещере. В пятнадцать лет Монтезинос отправился в Париж, убил в присутствии короля вероломного Томильяса и доказал невинность своего отца, который и был снова призван ко двору. Монтезинос, сделавшийся одним из двенадцати пэров Франции, женился впоследствии на испанке по имени Роза Флорида из замка Роча Фрида в Кастилии. Он до самой смерти жил в этом замке, и находившаяся по близости пещера названа была его именем. Пещера эта, лежащая в местности, называвшейся Оса-де-Монтиель, и близ пустыни Сан-Педроде Селисес, имеет до тридцати сажень глубины. В настоящее время она гораздо чаще посещается, чем во времена Сервантеса, и пастухи прячутся в нее от стужи и непогоды. На две пещеры течет довольно глубокая речка, соединяющаяся с Руидерскими лагунами, из которых вытекает Гвадиана.

Дюрандарт был двоюродным братом Монтезиноса и так же, как он, пэром Франции. По словам вышеназванных романсов, он умер на руках Монтезиноса при Ронсевальском поражении и потребовал перед смертью, чтоб Монтезинос снес его сердце его даме Белерме.

Этот Мерлин, отец рыцарской магии, был родом не из Галлии, а из Валлиса; его история относится скорее ко времени короля Артура и паладинов Круглого Стола, чем Карла великого и двенадцати пэров.

Ответ Дюрандарту заимствовав из древних романсов о его похождениях, но Сервантес, приводя стихи на память, предпочел лучше составить их вновь, чем справиться с оригиналом.

Гвадиана берет начало у подошвы Сьерры де Алькараз, в Ламанче. Ручьи, стекающие с этих гор, образуют семь маленьких озер, называемых Руидерскими лагунами, воды которых вливаются из одной в другую. При выходе из этих озер, Гвадиана погружается на протяжении семи-восьми миль в очень глубокое русло, скрытое под богатой растительностью, и снова показывается после того, как проходит через два новых озера, называемых глазами (los ojos) Гвадианы. Еще Плиний знал и описывал особенности течения этой реки, которую он называет saepius nasci gaudens (Hist. nat., lib. III, cap. Ш). На этих-то естественных особенностях Сервантес и основывает свою остроумную выдумку.

Фукар или Фуггер была фамилия одной семьи, происходившей из Сузбы и жившей в Аугсбурге, как Медичи жили во Флоренции. Богатство Фукаров вошло в поговорку, и в самом деле, когда Карл V, по возвращении из Туниса, остановился в Аугсбурге в их доме, в его камин положили коричневых дров и разожгли их векселем, за громадную сумму, которую государственная казна должна была Фукарам. Некоторые члены его семьи переселились в Испанию, где скупили серебряные руды в Гвадалканале, ртутные в Альмадене и проч. Улица в Мадриде, где они жили, и сейчас, еще называется call de los Fucares.

Отчет о воображаемых путешествиях инфанта Дон Педро написав Гомецом де Сантистебан, выдававшим себя за одного из двенадцати спутников инфанта.

Игральные карты, по словам Коваррубиаса, назывались в Испании naipes, потому что первые, привезенные из Франции карты были помечены буквами N. P., инициалами Николая Пепина, который изобрел их во время болезни Карла VI. Разрисовал же карты Жаккмен Гренгоннер во времена Карла VII, и они давно уже были изобретены и известны во всей Европе. И действительно, они в 1333 г. были запрещены в Испании духовными властями; кроме того, о них упоминается в старом романе Поддельная лисица, написанном неизвестным автором между 1528 и 1342 гг., а также в итальянской книге Trttato del governo della famiglia Сандро Пиппоццо, напечатанной в 1299 г.

Во времена Сервантеса с большим трудом удавалось выхлопатывать разрешение на напечатание книги. Д-р Альдрете, напечатавший в Риме в 1606 г. ученый трактат Origen y prineipio de la lengua castellana, говорит в предисловии, адресованном к Филиппу III, что в Испании в то время прекратили по некоторым причинам всякие разрешения на печатание новых книг.

Это намек на покровителя Сервантеса графа де-Лемос, которому Сервантес посвятил вторую часть своего Дон Кихота.

Una sota-ermitano – шуточное прозвище служанки пустынника, игравшей роль его наместницы.

Una ventaja – добавочное жалованье, выдававшееся знатным солдатам, которые назывались aventajados и впоследствии заменены были кадетами.

Муниципальный чиновник, старшина.

Albricias, подарок тому, кто приносит добрую весть.

Какую рыбу мы едим – итальянское выражение.

Alzar или levantar figuras judiciarias означало у астрологов, по словам Коваррубиаса, способ определять положение двенадцати фигур зодиака, планет и неподвижных звезд, в данную минуту, для составления гороскопа.

Шуточное подражание первому стиху второй книги Энеиды: Conticuere omnes и т. д.

Эти стихи и все встречающиеся ниже заимствованы из романсов Cancionero и Silva de romances, в которых рассказывается история Ганфероса и Мелизендры.

Этот стих повторяется в комическом романе, сочиненном по поводу похождений Ганфероса Мигелем Санчес, поэтом XVII столетия.

Король Марсилио, столь знаменитый в песне о Роланде под именем короля Марсиля, был Абдаль-Малек-бен-Омар, Сарагосский валя. Он защищал Сарагоссу от нападения Карла Великого. В современных хрониках, написанных плохим латинским языком, он называется Omaris filius, из чего образовалось исковерканное имя Марфилиус или Марсилиус. (История арабов и испанских мавров, том I, гл. III).

Dutzaïna, которая и сейчас еще употребляется в Валенсии, – это загнутый инструмент с очень резким звуком, а chirimia, переведенная здесь словом рожок, – есть инструмент арабского происхождения, в роде длинного гобоя, с двенадцатью отверстиями и с сильным густым звуком.

Стихи из древнего романса Сото perdió à Espana el rey Don Rodrigo. (Cancionero general).

В реале тридцать четыре мараведиса.

Алькады, действительно избираются из регидоров.

В романе Персилес и Сигнемонда (кн. III, гл. X) Сервантес рассказывает, что один алькад послали двух глашатаев (pregotiero) отыскать двух ослов, на которых могли бы быть провезены по улицам двое бродяг, присужденных и сечению. «Господин алькад, – сказал возвратившись один из глашатаев, – я не нашел на указанном месте ослов, кроме регидоров Берруэко и Креспо, прогуливающихся там. – Я послал тебя за ослами, дурак, отвечал алькад, а не за регидорами. Но возвратись и приведи их ко мне: пусть они присутствуют при произнесении приговора. Нельзя будет сказать, что приговор не мог быть приведен в исполнение на недостатком ослов, потому что, благодарение небу, в них нет у нас недостатка».

Вот вызов Дона-Диего Ордоньеца, как его передает древняя песня, заимствованная из хроник Сида (Cancionero general): «Диего Ордоньец, у выхода из лагеря, едет верхом в двойном вооружении на карой лошади. Он вызывает жителей Заморы на бой за смерть своего двоюродного брата (Санчо сильного), котораго убил Веллидо Дольфос, сын Дольфоса Веллидо. Я вас вызываю, заморские жители, как изменников и вероломных. Я вызываю всех мертвых, а с ними всех живых. Я вызываю мужчин и женщин, тех, которые родились и которые должны родиться. Я вызываю взрослых и детей, говядину и рыбу, речные воды» и т. д.

Жители Вальядолиды. Намек на Августина Казальского, погибнувшего на эшафоте.

Жители Тохедо.

Жители Мадрида.

Жители Гетафы, как думают.

Так назывался крестообразный шрам на лице.

Это приключение с очарованной лодкой встречается часто в рыцарских книгах. Оно есть в Амадисе Галльском (кн. IV, гл. XII), в Оливанте Даурском (кн. II, гл. I.) и др.

Так называлась соколиная охота за высоколетающей птицей, как цапля, журавль, дикая утка и т. п. Этим удовольствием пользовались только принцы и важные баре.

Эти слова доказывают, что Сервантес не хотел называть ни одного из грандов своего времени и что его герцог и герцогиня суть личности совершенно выдуманные. По местоположению предполагали, однако, что замок, где Дон Кихоту оказан был столь хороший прием, был увеселительный дом, под названием Буэнавия, находившийся близ Педролы в Арагонии и принадлежавший герцогам Виллагермоза.

Дон или донья, как сэр у англичан, ставятся только пред именем. Исключение составляют только дуэньи, которым давали титул доньи пред их фамилиями.

Намек на стихи из песни о Ланселоте, цитированные в первой части.

Во времена Сервантеса было почти общим обыкновением у больших бар иметь при себе всем известных собственных духовников, которые исполняли при них домашнюю службу. Эти фавориты в сутане и капюшоне редко довольствовались управлением совестью своих духовных детей; они вмешивались и в личные их дела и, главным образом, становились посредниками в их благотворительности, к большому ущербу несчастных и к невыгоде репутации господ, которым служили. Клеймя этот общий порок, Сервантес совершает вместе с тем и личную маленькую месть. Из его биографии видно, что один из монахов этого сорта решительно воспротивился тому, чтобы герцог Бехарский принял посвящение первой части Дон Кихота. Этого-то монаха он и рисует здесь.

Этот Алонсо Маранионский действительно утопился на острове Херрадура по Гренадскому побережью вместе со многими другими воинами, когда эскадра, посланная Филиппом II на помощь герцогу Оранскому, осаждавшему Гассан-Ага, была бурей выброшена на этот остров в 1662 г.

Маландринами в эпоху крестовых походов назывались арабские разбойники, наводнявшие Сирию и Египет. Это слово осталось в наречиях южных народов для обозначения вора на большой дороге или морских разбойников, и в рыцарских романах оно встречается весьма часто.

В Miscelania Дон Луиса Запата описана почти подобная же шутка, сыгранная с одним португальским дворянином у графа де Бенавенте. Быть может, Сервантес заимствовал оттуда мысль о шутке как Дон Кихотом.

Во многих местах Сервантес старается связать вторую часть своей книги с первой и с этою целью предполагает промежуток между ними не в десять лет, а в несколько дней.

Ориана, любовница Амадиса Галльскаго, Аластрахарея, дочь Амадиса Греческого и королевы Загары, и Мадазима, дочь Фамонгомодана, великана кипящего озера, суть дамы рыцарского измышления.

Имя, данное арабскими летописцами Флоринде, дочери графа Дон Юлиана.

Так называлась пахучая вода, бывшая очень в моде во времена Сервантеса. В состав этой ангельской воды (Aqua de angeles) входили красные розы, белые розы, трилистник, лаванда, жимолость, померанцевые цветы, тимьян, лилия, гвоздика и апельсины.

Это кресло Сада (escano) последний завоевал в Валенсии, по словам его летописцев, у внука туземного мавританского короля Али-Мамуна.

Вамба царствовал в готической Испании от 672 по 680 г.

Родриго, последний готский король, побежденный Тариком в битве при Гуадалете (711–712 г.)

Это не точная цитата из романса о покаянии короля Родрига. (См. Cancionero general 1555 г., т. XVI, стр. 128). Стихи, вероятно, искажены переводом.

Мигель Верино был автор элементарной книжки под заглавием De puerorum moribus dieticha, по которой когда-то учились школьники. Сервантес, которому приходилось объяснять двустишия Верино в классе учителя Хуана Лопеца де-Хоиос, вероятно, вспомнил и его эпитафию, сочиненную Политьеном и начинающуюся так:

Этот род учтивости по отношению к дамам был употребителен не в одних только рыцарских книгах, где примеров ему множество. Мариана рассказывает, что когда инфанта Изабелла после трактата los toros de Guisando, обеспечившего ей корону Кастилии, показалась на улицах Сеговии в 1474 г., король Генрих IV, ее брат, для оказания ей чести, взялся за повод ее лошади.

Фавила был, собственно, не готский король. Он был преемником Пелагия в Астурии. Его царствование или, вернее, правление, длилось с 737 по 739 г.

Рождество, Богоявление, Пасха и Троицын день.

Так ввали знаменитого гуманиста Фернанда Нуньеца Гускана, который в начале XVI столетия преподавал в Саламанке греческий, латинский языки и риторику. Его называли также el Pinciano, потому что он родился в Вальядолиде, которая, как полагали, и была Пинчией, о которой упоминается в римской истории. Его собрание пословиц появилось уже после его смерти, которая была в 1453 г. Другой гуманист Хуан де-Маллара, в Севилье, составил к ней комментарий под названием Filosofia vulgar.

Латинское слово, вошедшее в Испании во всеобщее употребление.

Во времена Сервантеса карета была предметом величайшей роскоши, и знатные дамы всего более мечтали о них. Многие семьи разорялись, чтобы содержать этот дорогой предмет суетности и тщеславия, и в короткое время от 1578 до 1626 г. издано было шесть законов (pragmaticas), запрещавших злоупотребление этим новым тогда способом передвижения. По словам Сандоваля (Historia de Carlos Quinto, ч. II), первая карета явилась в Испанию из Германии и вошла там в употребление при Карле V, в 1546 г. Жители всего города стекались глядеть на эту диковину и удивлялись, точно при виде центавра или какого-нибудь чудовища. Впрочем, кареты, разорительные для бедных людей, была очень выгодны для больших бар, которые до того никогда не выходили без конвоя из всевозможных лакеев. Один современник этого события, Дон Луис Брочеро (Discurso del uso de los coches), сделал такое замечание: «Обычай ездить в каретах избавляет их от целой армии слуг, авангарда из лакеев и арьергарда из пажей».

Игра слов по поводу фамилии Трифальди.

Это четверостишие переведено с итальянского и вот оригинал, написанный Серафино Аквидеано:

Это четверостишие впервые написано было с некоторыми видоизменениями во втором и третьем стихах коммандором Эскрибой.

Segedillas, вошедшие в моду во времена Сервантеса и называвшиеся также copias de seguida, – маленькие строфы из коротких стихов, положенные на легкую и веселую музыку. Это не только стихи, но и танцы.

Пустынные острова.

Ироничекий намек на знаменитое обращение Виргилия, когда Эней рассказывает Дидоне о бедствиях Трои:

Эти женщины, профессия которых была очень в моде во времена Сервантеса, назывались тогда velleras.

Сервантес заимствовал идею этой деревянной лошади из Истории красивой Мегалоны, дочери короля Неаполитанского, и Петра, сына графа Провансальского, рыцарского романа, напечатанного в Севилье в 1533 г. Доктор Боул, в своих Примечаниях к Дон Кихоту, замечает, что старый Чоусер, Энний английских поэтов, умерший в 1400 г., говорит о подобной лошади, принадлежавшей Камбусвану, татарскому хану: лошадь эта летала по воздуху и могла быть управляема с помощью пружины, находившейся в ее ухе. Только лошадь Камбускана была из бронзы.

Волопас не был одной из лошадей Солнца: это созвездие, соседнее с Большой Медведицей. Другая лошадь называлась не Перитоа, а Пирофис, судя по следующим стихам Овидия (Метам., кн. II):

Clavileno el aligero. Имя составлено из слов: clavija – пружина и leno – полено.

Cochechas (взятка, подкуп) назывались подарки, которые давать обязаны были вновь назначаемые чиновники тем, кто им доставлял новую должность. Во времена Сервантеса таким путем доставались места не только гражданские и судебные, но и прелатуры и высшие духовные должности. Этот постыдный торг, на который намекает Сервантес, был так всеобщ, так обычен, так открыт, что Филипп III указом от 19 марта 1644 г. предписал довольно тяжелые наказания просителям и протекторам, которые впредь окажутся в этом виновными.

Перальвильо – небольшая деревня на пути от Сиудад-Реала в Толедо, около которой братство святой Германдады казнило стрелами и выставляло затем тела осужденных им злодеев.

Доктор Евгенио Торральва осужден был инквизицией на смертную казнь, как колдун, и казнен 6-го мая 1531 г. Процесс его начался еще 10-го января 1528 г. Между манускриптами мадридской королевской библиотеки найдены многие из его показаний, снятых с него во время процесса. Вот вкратце то, на которое намекает Сервантес: «На вопрос, уносил ли его дух Зекиил куда-нибудь, и каким образок уносил, он ответил: В бытность мою в Вальядолиде в прошедшем мае месяце (1527 г.) названный Зекиил увидал меня и рассказал мне, что в этот самый час Рим берут приступом и разрушают, я сообщил об этом нескольким лицам, и сам император (Карл V) узнал об этом, но не хотел верить. В следующую ночь, видя, что этому не верят, дух стал уговаривать меня отправиться с ним, обещая доставить меня в Рим и в ту же ночь привезти назад. Так все и сделалось: мы оба отправились в четыре часа вечера, выйдя как бы для прогулки за город. Когда мы вышли из Вальядолиды, названный дух сказал мне: No haber paura: fidate de me, que yo te prometo que no tendrai ningun desplacer: per tanto piglia aquesto in mano (этот полу итальянский, полу испанский жаргон означает: Не бойся, доверься мне; обещаю тебе, что не будешь иметь никакой неприятности. Итак возьми это в руку); и мне показалось, когда я взял это в руку, что это суковатая палка. А дух сказал мне: Cierra ochi (закрой глаза); когда же я открыл их, мне показалось, что я так близко от моря, что могу рукой достать его. Потом мне показалось, когда я открыл глаза, что я вижу что-то очень темное, будто тучу, а затем и молнию, которая меня очень испугала. А дух мне сказал: Noli timere, bestia fiera (не бойся, хищный зверь), и я повиновался. Когда же я через полчаса пришел в себя, я увидал себя в Риме, на земле, и дух спросил меня: Dove pensate que srtate adesso? (где, думаете вы, вы сейчас находитесь). Я ответил, что нахожусь на улице башни Ноны, и услышал, как пробило на часах замка Св. Ангела пять часов вечера. Мы отправились оба, гуляя и разговаривая, к башне св. Гиниана, где жил германский епископ Копис, и я видел, как разграбили несколько доков, и видел все, что происходило в Риме. Я вернулся оттуда тем же путем, в продолжение полутора часов, в Вальядолиду, где дух довез меня до моей квартиры близ монастыря Сан-Бевито», и проч.

Так испанские крестьяне называют созвездие Плеяд.

Сервантес говорит здесь или о цензоре Катоне, или о Дионисии Катоне, авторе Disticha de moribm ad filium, книги, в то время считавшейся в испанских университетах классической. Об этом Дионисии Катоне ничего неизвестно, кроме того, что он жил после Лукана, так как упоминает о последнем в своих Distieha.

Намек на павлина, который, говорят, распускает хвост, когда видит свои ноги. Фраи Луис де-Гревала еще раньше сказал, употребив ту же метафору: «Взгляни на самое уродливое, что есть в тебе, и распускай тогда хвост своего тщеславия».

Намек на пословицу: «Нет, нет, я этого не хочу, а положи мне это в капюшон». Судьи носили тогда мантии с капюшонами (capas con capilla).

La оey deо encaje называлось произвольное толкование, которое судьи давали законам.

Светоний действительно рассказывает (гл. XLV), что Цезарь одевался небрежно и не застегивал пояса у своей тоги. С его стороны это была аффектация, чтоб его принимали за человека изнеженного и не открыли в нем сразу мужества и ума. Так, когда кто-то спросил у Цицерона, почему он принял сторону Помпея, а не Цезаря, он ответил: «Цезарь обманул меня своей манерой подпоясывать тогу».

Санчо применяет к себе старую поговорку: Al buen callar llaman Sancho.

Сервантес хочет этим сказать, что ему бы следовало изъять из Дон Кихота эти две повести и поместить их в своем сборнике Примерные повести, что и сделали впоследствии некоторые из его издателей.

Эти слова означают, по словам Коваррубиаса (Tesoro de la lengua castellana), – вдруг, сразу.

Этот поэт Хуан де-Мена, умерший в 1456 г. Он говорит в 227 строфе Лабиринта или поэмы Trescientas copias:

Гезиод в своей поэме Часы и Дни также назвал бедность даром богов бессмертных.

Апост. Павел.

Сервантес говорит также в своей комедии La gran sultana dona Catalina de Oviedo: «…Гидальго, но не богатый; это проклятие нашего века, в который бедность стала, по-видимому, принадлежностью знатности».

Сервантес без сомнения намекает на превосходную жемчужину, которая находилась в то время в числе драгоценностей Испанской короны и которая называлась сиротой или единственной (huerfana или tola). Эта жемчужина со множеством драгоценностей сгорела во время пожара в Мадрите в 1734 г.

Для освежения воды летом в Испании раскачивают по воздуху стеклянные графины, называемые cantimploras, или глиняные очень тонкие кувшины с водою. Отсюда странный эпитет, даваемый Сервантесом солнцу.

Barato – дешевый.

Во времена Сервантеса многие разночинцы присвоили себе частицу дон, которая до того была принадлежностью только дворянства. Теперь же все присвоили себе этот титул, совсем потерявший прежнее свое значение.

В оригинале сказано «предшествующий приговор». Очевидно, Сервантес переставил ранее принятый им порядок трех решений Санчо, но забыл исправить следовавшее за первым замечание.

Эта история действительно заимствована из Lombardica historia Фра Джиакобо-ди-Бораджино в Жизни св. Николая Мирликийского.

Эта история, истинная или вымышленная, вошла уже в книгу Франциско де-Осуна под заглавием Note de los Estados, напечатанную в 1550 г. Сервантес же, познакомившийся с нею в этой ли книге или в устной передаче, рассказывает ее совсем иначе.

Так назывался бальзам из цветов зверобоя. От испанского названия этого растения hiperico и образовалось несколько исковерканное слово aparicio.

В книге этикетов, составленной Оливье де-ла-Маршек для герцога Бургонского Карла Смелого и принятой впоследствии испанскими королями Австрийского дома для руководства в их дворце, говорится: «У герцога шесть докторов медицины, которые осматривают его особу и состояние его здоровья; когда герцог находится за столом, они стоять позади него, чтобы смотреть, какие блюда и яства подаются герцогу, и советовать, какие, по их мнению, принесут ему наибольшую пользу».

На самом деле так: Onmis saturatio mala, panis autem pessima.

Смесь нескольких сортов говядины, овощей и приправ.

Recio значит непременный, а aguero – авгур, предвещатель.

Tirteafuera или, вернее, tirateafuera значит убирайся отсюда. В этом смысле употребляет это слово Симон Абриль в переводе Теренциева Евнуха, где служанка Пноиаса говорит слуге Херея:

(Акт V, сцена II).

По окончании своих полномочий губернаторы, так же как многие другие государственные сановники, должны были некоторое время резидировать в той стране, которой управляли. Во все это время они подвергались взысканиям со стороны своих бывших подчиненных, ставших теперь равными им. Испанцы заимствовали этот мудрый обычай от арабов.

В эпоху Сервантеса бискайцы с незапамятных времен занимали места секретарей при короле и совете.

По-испански perlaticos – паралитики.

В оригинале сказано atalaya; так арабы называли башенки на возвышениях, с которых разведчики следили за движениями неприятеля, извещая при помощи сигналов о сделанных наблюдениях.

Уроженец гор Астурии, где все жители считают себя потомками Пелага и его спутников.

Так назывались прижигательныя средства (См. Gil Bios, книга VII, гл. I).

Эти прижигательные средства и заволоки на руках и на ногах и даже на затылке были в большом ходу во времена Сервантеса. Матиас де Лера, хирург Филиппа IV, говорит в своем трактате об этом предмете, что одни употребляют это средство против обыкновенных болезней, другие для предупреждения этих болезней, а иные вовсе без надобностей, а только для того, чтоб войти в моду. (Prаtica de fuentes у sus utilidades.)

Ollas podridas. В это блюдо входили говядина, баранина, сало, куры, куропатки, колбаса разных сортов, овощи и всякие приправы.

Barato назывался род вознаграждения, дававшийся выигравшими игроками зрителям, державшим их сторону. Эти зрители, называвшиеся barateros или miroties, делились на pedagogo, или gantos, учивших новичков игре, и doncaires, руководивших ими во время игры и решавших сомнительные ходы. Barato называлось также то, что игроки платили за карты и освещение хозяевам игорных домов, которые содержались как знатными вельможами, там и бедными людьми, и назывались разными именами, как tablages, tablagerias, cotas de conversacion, leneras, mandrachos, encierros, garitos.

Modoros назывались опытные мошенники, которые спали половину ночи и, освежившись, налетали после полуночи на разгорячившихся игроков, которых при этом легко обирали. Это называлось на их жаргоне «приберегать себя для сбора колосьев после жатвы» (quedarse à la espiga).

Брюки, называемые calzas atacadas, узкие и лежавшие в обтяжку на ногах, и закругленные и очень широкие среди ляжек, назывались pedoderras. Эти брюки были запрещены королевским указом немного времени спустя после появления второй части Дон Кихота. Амброзио де Саласар рассказывает, что один гидальго, который позволил себе носить calzas atacadas после этого запрещения, был привлечен к суду и в свое оправдание привел то обстоятельство, что эти брюки его единственный шкап, в который он прячет свои пожитки. И действительно, он вынул оттуда гребень, рубашку, две скатерти, две салфетки и простыню. (Las clarillenas de recreacion. Брюссель, 1625 г. стр. 99).

Знатные люди во время путешествий носили нечто вроде вуали или легкой маски для защиты лица от воздуха и солнца. Народ называл эти маски papahigos.

Клятва отцом и матерью была в большом ходу во время Сервантеса.

De haidag o de mangas. Оба эти слова имеют двойной смысл: одно означает фалды судейского платья и, кроме того, сборы, которые делали губернаторы; другое значит рукава и, сверх того, подарки, которые делались в большие годовые праздники, как в Пасху и Рождество, и во время общественных радостных событий, как восшествие на престол нового короля. Отсюда и поговорка: Ваепаи son mangas despues de Pascuas.

Один экономист времен Сервантеса говорит: «В то время как зерновой хлеб продавался в прошедшие года в Сеговии на вес золота, как цены квартир возвысились до небес, и как тоже самое было и в других городах, пара башмаков на двойной подошве стоила три реала, а в Мадриде – четыре. Теперь же за них нагло запрашивают по семи реалов и не уступают дешевле шести с половиной. Страшно подумать, до чего это может дойти». (Mon. de la Bibl Royale. – Code 156, f. 64).

Очень употребительное выражение в те времена, когда Рим раздавал милости и отпущения.

Tarde pioche (вместо piaste) – поговорка, происхождение которой следующее: рассказывают, что один студент, евший яйца всмятку, между прочим съел одно до того несвежее, что в нем уже образовался цыпленок. Слыша, что цыпленок этот запищал, проходя через его горло, он преспокойно и пресерьезно сказал: «Слишком поздно ты пищишь».

Непереводимый каламбур: nones – нечетные или нет во множественном числе и pares – четные.

Намек на пословицу: «У муравья выросли крылья, а птицы его съели».

Alpargatas, обычная обувь испанских крестьян.

От немецкого слови Geld – деньги.

Сервантес говорит здесь о серьезнейшем событии, свидетелем которого он был, – об изгнании морисков. После сдачи Гренады в 1492 г. в Испании жило много мавров, остававшихся мусульманами. Но скоро на посланными к ним миссиями последовали гонения, и, наконец, Карл V приказал декретом от 4 апреля 1525 г., чтоб все мавры под страхом изгнания крестились. Эти насильно крещенные мавры названы были морисками (moriscoe) в отличие от старых христиан. При Филиппе II от них потребовали больше, чем отречения: в 1566 г. им запретили, посредством прагматики употреблять родной язык, национальные одежды, церемонии, бани, рабов и даже имена. Эти тиранические распоряжения, проведенные с неумолимой строгостью, вызвали продолжительное восстание, известное под названием бунта морисков, которое угрожало власти Филиппа II и было подавлено лишь в 1570 г. Дон Жуаном Австрийским. Побежденные мориски были рассеяны по всем провинциям полуострова; но эта гонимая раса все продолжала благоденствовать и размножаться при помощи работы и промыслов, поэтому придуманы были политические поводы для устрашения тех, которых недостаточно пугал пущенный против них религиозный фанатизм. Эдиктом Филиппа III, изданным в 1609 г. и приведенным в исполнение в следующем году, все мориски окончательно изгонялись. От 1.200.000 до 1.500.000 несчастных были выгнаны из Испании, а небольшое число их, оставшееся после этого ужасного погрома, затерялось, скрывая свое происхождение, среди других рас. Таким образом, население Испании, уже убавленное эмиграцией в Америку, лишилось самых искусных в промыслах членов, которые умножили собой число берберийских пиратов, наводнявших берега Африки. Несмотря на то, что Сервантес прямо не высказывается, не трудно понять, что его симпатии на стороне угнетенного народа.

Русская икра.

Другой писатель времен Сервантеса, Кристоваль де-Геррера, сказал за несколько лет до того: «Надо бы запретить французам и германцам обходить государства, выманивая у нас наши деньги, ибо все люди этого сорта и в этой одежде уносят их от нас. Говорят, что во Франции родители сулят дочерям в приданое то, что принесут из своего путешествия взад и вперед к святому Якову де Компостелла, точно они отправляются в Ост-Индию». (Amparo de pobres).

Дальше он назвав Дон Гаспаром Грегорио.

В десятой песне Неистового Орландо Бирено покидает свою возлюбленную Олимпию на необитаемом острове. При своем пробуждении, она клянет изменника и осыпает его проклятиями, как Дидона при отъезде Энея. Отсюда оба сравнения Альтисидоры.

Это заклинание образует то, что испанцы называют el estribillo (припев) и повторяется в конце каждой строфы.

То есть мавроубийца.

Царствие Небесное силою берется. (Матф., глава 11, ст. 12).

Santiago, y cierra, Espana. Буквально: Святой Иаков, и атакуй Испания. Слово cerrar, в прежние времена означавшее атаковать, теперь употребляется только в смысле запирать. Отсюда игра словами у Санчо.

Сторожа быков, предназначенных для бегов, сторожат их верхом и вместо кнутов употребляют копья. Быков, которых приводят с пастбищ в цирк накануне боев, ведут волы, специально приученные к тому и называемые cabestros.

Сервантес говорит здесь о наглом продолжении Дон Кихота, написанном каких-то арагонским писателем, скрывшемся под псевдонимом, Алонсо Фернандеса де-Авельянеда, продолжении, появившемся в то время, когда сам он еще писал вторую часть. Этот Авельянеда действительно изображает Дон Кихота, в глав. IV, VI, VIII, XII и XIII, как бы излечившимся от его любви. В третьей главе он говорит: «Дон Кихот закончил свой разговор с Санчо, говоря, что хочет ехать в Сарагоссу на состязание и намеревается забыть неблагодарную инфанту Дульцинею Тобозскую и поискать себе другую даму».

Это грубая ругань, обращенная прямо к Сервантесу.

Сервантес забывает, что сам дает ей это имя в первой части и называет ее Хуаной Гутьеррес в VII главе второй части.

Эти непристойные и смешные подробности встречаются особенно в главах XV, XVI, XVII, XVIII и XIX.

Это описание находится в XI главе.

Эти слова, по преданию, сказал коннетабль Дю-Геклен, когда он во время борьбы Петра-Жестокого с его братом Генрихом Транстамарским на Монтиельской равнине помог последнему влезть на тело Петра, которого Генрих заколол своим кинжалом.

Санчо применяет к своему господину два последних стиха старого романса, написанного на предание о семи инфантах Лары (Cane, de Amberes, стр. 172). Гонсало Густос де Лара женился на донье Санче, сестре Руи-Веласкеса. Этот последний, в отмщение за оскорбленье, предал мавританскому королю Кордовы своего шурина и своих семерых племянников. Отцу подали к столу головы семерых сыновей его и затем бросили его в тюрьму. Однако, любовь одной арабской женщины, дочери короля, вывела его из тюрьмы, а сын, которого он прижил с нею, по имени Мударра Гонсало, отомстил за кровь своих братьев кровью Руи-Веласкеса. Встретив его однажды на охоте, он бросился на него, и хотя тот просил его дать ему время сходить на оружием, убил его, ответив ему стихами, которые цитирует Санчо:

Это были маленькие мушкетоны, названные pedrenales оттого, что они приводились в действие при помощи не трута, как аркебувы, а кремня (pedernal).

Во времена Сервантеса, Каталония страдала более всякой другой испанской провинции от семейных распрей, часто толкавших в общество бандитов знатных молодых людей, провинившихся в убийстве из мести. Ниарросы и Каделлы разделяли в то время Барцелону, как Капулетти и Монтекки разделяли Равенну. Один приверженец Ниарросов, принужденный бежать, сделался атаманом воров. Его звали Роке Гинарт или Гиньярт, но настоящее его имя было Педро Рочи Гимарда. Это был славный, великодушный молодой человек, каким изображает его Сервантес, и он в свое время пользовался в Каталонии такой же репутацией, как в ваши времена знаменитый Хозе Мария в Андалузии. О нем упоминается в записках Комминеса.

От слова bando – публичное оповещение – произошло слово bando-lero, означавшее разбойника, голова которого была оценена.

В XII главе Дон Кихота Авельянеды говорится, что Санчо получил от Дон Карлоса дюжины с две клецок и шесть целых бланманже, и что, не будучи в состоянии съесть все это, он спрятал остаток за пазуху до другого дня.

Михаил Скотто, которого англичане называют Скотт, а французы Скот или Лескот, или Шотландец. Это был астролог XIII столетия, очень любимый императором Фридрихом II, которому посвятил свой Трактат о физиономии и другие свои сочинения. Данте упоминает о нем в XX песне Ада.

Рассказывают, что он часто приглашал к обеду несколько человек, не заказывая ничего, и, когда гости усаживались за стол, он приказывал духам приносить блюда. «Это, говорил он, из кухни французского короля, а то – испанского», и т. д. (Бейль, статья о Скотте).

В то время это называлось sarao.

Формула заклинания бесов, которую употребляла церковь и которая перешли в просторечье.

Намек на одно место в Авельянеде, гл. XII.

Поговорка.

Вопрос о волшебных головах поднимался часто. Одна такая голова, говорят, сделана была Альбертом Великим, другая маркизом Вильеной. Тостал рассказывает о бронзовой голове, которая пророчествовала в городе Табире и главная обязанность которой состояла в том, чтобы сообщать, не было ли в стране еврея. Она тогда кричала: Judaeus adest, пока того не изгоняли. (Super Numer, гл. XXI).

Прежде нежели Сервантес осмеял переводчиков с итальянского, Лопе де Вега сказал в своей Филомеле: Дай Бог, чтобы для своего пропитания он был принужден переводить с итальянского на кастильский! потому что, на мой взгляд, это худшее преступление, нежели проезжать лошадей во Франции.

Pastor Fido произведение Гуарини; Aminta произведение Тассо. Похвала Сервантеса особенно заслужена переводом стихов Доном-Хуаном де Хауреги.

Сервантес сказал уже о книгопродавцах в своей повести Лиценциат Видриэра: «…как они издеваются над автором, если он издает книгу на свой счет! Вместо тысячи пятисот, они печатают три тысячи экземпляров, и когда автор думает, что продаются его экземпляры, они сбывают лишние».

Luz del alma cristiana contra la ceguedad e ignorancia Фелипе Менезеского, доминиканского монаха. Саламанка, 1664 г.

Существует испанская поговорка: «Для всякой свиньи наступает свой день св. Мартина».

Ура тогдашнего времени.

Дон Луис Колома, граф д'Эльда, командовал Барцелонской эскадрой в 1614 г., когда закончено было изгнание морисков.

Командующий алжирским судном.

Вице-королем Барцелоны был в 1614 г. Дон Франциско Гуртадо де Менхоза, маркиз Альмазанский.

Слова из старинного романса, уже приведенные во II главе первой части.

Сервантес играет здесь словом deslocado, которому придает значение то вывихнутого, то излеченного от безумия.

Изгнание морисков поручено было многим комиссарам, а этому Дон Бернардино де Веласко, восхваление которого Сервантес так некстати вкладывает в уста Рикоте, поручено было изгнать морисков только из Ламанчи. Очень может быть, что он исполнял свои обязанности строго и неподкупно, но других комиссаров можно было смягчать, и, как видно из современных мемуаров, не один богатый мориск покупал право оставаться в Испании, переменив только провинцию.

Сервантес подражает здесь одному месту из Амадиса Греческого (ч. II, гл. СXXХИИ): «Среди этих многочисленных забот Дон Флоризель де Никеа решил одеться пастухом и поселиться в деревне. Решив так, он уехал, открыл свой план одному доброму человеку и заставил его купить несколько овечек, чтобы водить их в поле».

Полагают, что Гартилазо де ла Вега в своих поэмах подразумевал под именем Неморозо своего друга поэта Боскана, так как итальянское слово bosco и латинское nemus, от которого произошло имя Неморозо, тождественны.

От испанского слова cura – священник.

Увеличительное имя.

Нечто вроде цимбалы.

Скребница.

[cclxix] Завтрак.

Ковер.

Судейский чиновник.

Магазин.

Небольшой полый шар, наполненный цветами, и духами, или пеплом, которым перекидывались на арабских турнирах при плясках на конях.

Полусапог.

Чердак.

Мелкая монета стоимостью в 1/34 реала.

Гвоздичное дерево.

Факир – мусульманский священник или монах. Сервантес забыл упомянуть об alfoli – магазин соли, и aljonjoli – кунжут (растение).

После мрака я надеюсь на свет. Эти латинские слова, написанные вокруг журавля, составляли девиз первого издателя Дон Кихота и друга Сервантеса Хуана де ла Кеста.

Эта строфа и два последние стиха предыдущей дословно списаны из третьей эклоги Гарсилазо де Вега.

Остроконечная шапка осужденных инквизицией называлась coroza. Ее называли еще злодейской митрой в отличие от епископской.

O mas duro que marmot à mie quejas! (Стихи из первой эклоги Гарсилазо).

См. выноску стр. 432.

Монета, равная четверти реала, – несколько более 1 копейки.

Поговорка гласит: «Форелей не поймаешь, если обуви не замочишь». No se toman truchas, à bragas enjutas.

Древний город Леонскаго Королевства, который долго оспаривали друг у друга арабы и христиане.

По-испански Dé donde diore. В своем Диалоге собак Сервантес приводит те же слова того же Маулеона, которого он называет поэтом-дураком, хотя он и был членом Академии Подражателей.

Эта академия подражателей или Imitatoria (в подражание итальянским академиям) основана была в Мадриде в 1586 г. в доме одного важного барина, любителя словесности, но существовала очень недолго.

См. гл. VIII, IX и XXVI Дон Кихота Авельянеды.

В этой тираде на испанском языке повторяется беспрестанная игра словами между gracioso забавный, gracias остроты и gracia грация, приятность, которые невозможно передать на другом языке.

В этой тираде на испанском языке повторяется беспрестанная игра словами между gracioso забавный, gracias остроты и gracia грация, приятность, которые невозможно передать на другом языке.

В Испании нет крытых риг. Хлеб молотят под открытым небом, на гладких местах, находящихся у въезда в деревню и называемых las erat.

Герой древней народной песни, в которой говорится:

«Эй, Минго Ревульго, эй, эй! Что ты сделал со своим голубым суконным камзолом? Ты не надеваешь его по воскресеньям?»

Aïna – это древнее слово, означающее скоро, второпях. Прежде Санчо называл ее Терезоной, что соответствует русскому выражению Терезище.

Даиакобо Санназаро, родившийся в Неаполе в 1458 г., автор многих итальянских эклог и знаменитой латинской поэмы De Partu Virginie, над которой он работал двадцать лет.

По-испански albaceas.

И как было с восемью городами Испании относительно Сервантеса.

Псевдоним Авальянеда заканчивает вторую часть, своей книги тем, что помещает Дон Кихота в дом умалишенных (cota del Nuncio) в Толедо. Но он прибавляет, что по преданию известно, что рыцарь вышел из больницы и, проехав через Мадрид, чтобы повидаться с Санчо, отправился в Старую Кастилию, где с ним случились удивительные приключения. На эту-то угрозу третьей частью и намекает Сервантес.