— Я тоже хочу.
— Тогда вперед.
Леонтьев вышел.
Алимова попыталась отговорить Нину спускаться на нулевой этаж, но девочка стояла на своем:
— Нет, хочу плавать.
Вниз они спустились спустя четверть часа. Ниночка сразу прыгнула в воду.
Людмила стояла возле поручня словно неприкаянная, не знала, куда себя деть. Плавать она не умела, а если бы даже научилась в детстве, ни за какие коврижки не решилась бы сейчас, в присутствии Виктора, войти в воду.
Леонтьев плыл на спине, искоса бросая взгляды на сокурсницу.
— Люся, смотри, как я умею! — кричала Ниночка, ныряя с головой.
— Нин, не надо, это опасно.
— Ничего не опасно, я давно научилась нырять.
— Милка, не бойся, Нинуся у нас настоящая пловчиха. — Виктор подплыл к поручню и начал подниматься.
Люда отвернулась. Смотреть на его обнаженное красивое тело было выше ее сил.
Виктор подошел к шезлонгу.
— Милка, не стой, в ногах правды нет. Хочешь сока?
— Я… Вить, не мог бы ты надеть халат?
— Тебя смущает мой вид?
— Если честно, да.
— Но я же не голый, вернее, не совсем голый.
Облачившись в черный халат, он лег на шезлонг.
— Теперь ты согласна присесть?
— И даже больше: не откажусь от сока.
Вволю наплававшись, Нина играла у края бассейна с куклой.
Ничто не предвещало бури, но вдруг ни с того ни с сего девочка разрыдалась.
Виктор подбежал к дочери, Люда — за ним.
— Принцесса, что случилось?
— Нина, у тебя что-нибудь болит?
— Нет.
— А почему плачешь?
— Мне грустно.
— Вот те на. — Леонтьев взял Нину на руки.
— Мне грустно, — всхлипывая, повторила кроха.
— И как тебя развеселить?
— У всех есть мамы, а у меня нет. Я хочу, чтобы у меня тоже была мама. — Нина посмотрела на Алимову. — Люся, ты мне больше не подруга. Давай ты теперь будешь моей мамой. Люся, можно я буду называть тебя мамой?
Людмила запаниковала, а Виктор оставался спокойным.
Встретившись с ним взглядом, Люда, едва заметно шевеля губами, прошептала:
— Вить, сделай что-нибудь.
Его ответ только усугубил ситуацию.
— А что я могу сделать? Нина задала тебе вопрос, тебе и отвечать.
Ниночка шмыгнула носом. Ее глазки с мольбой взирали на воспитательницу.
Когда пауза затянулась, Леонтьев, наконец, решил вмешаться. Поднял Нину на вытянутых руках, засмеялся:
— Какая ты у меня большая, принцесса. Выше папы. Ну что, полетели?
— Полетели.
Виктор побежал вдоль бассейна.
На негнущихся ногах Людмила дошла до шезлонга, взяла стакан сока, залпом осушила сладкий напиток.
Часом позже, когда успокоившаяся Ниночка играла в детской, Алимова набросилась на Виктора:
— Как ты мог? Ты же меня подставил.
— Не переводи стрелки.
— Почему сразу не сменил тему, зачем подлил масла в огонь?