― Конечно, ― фыркает Ангел, ― изгои же не являются людьми. А я и забыл…
Я хихикаю, и Ангел начинает смеяться. Потом смеюсь я. Мы смеемся вместе.
― Правда, Августа, ― я глупо вздрагиваю, когда он называет меня по имени, ― я рад, что
сумел найти такого друга, как ты.
Я спрашиваю себя, друзья ли мы?
И что вообще такое дружба? Настоящая дружба, которую я всю жизнь считала мифом.
Почему мифом? Потому что такую дружбу, которую я вижу постоянно у других людей, я не
считаю настоящей.
42
По-моему дружба ― это когда людям не нужно меняться, чтобы понимать друг друга. А
вокруг одно притворство…
Но Ангел не похож на остальных. Он действительно особенный. И его необычное имя
подходит ему, как никогда. Он настоящий. Он не боится своих эмоций, он не боится давления
общества, он не похож на того, кто будет претворяться, чтобы угодить другим.
Он может стать тем, кто подарит мне настоящую дружбу. С таким другом, как он, мне не
страшно пустить это чувство в свое сердце. Мне не страшно довериться.
Поэтому на вопрос, друзья ли мы с Ангелом, я отвечаю да.
Мы друзья.
― И я, ― отвечаю я запоздало.
Я слишком долго смотрю на него, и чтобы отогнать неловкость, которая уже
прокрадывается в нашу атмосферу, отвожу взгляд в сторону.
Глава седьмая
В воскресенье в два часа дня я собираюсь на прогулку. С Ангелом.
Моя первая вылазка из дома не в одиночестве.
Сначала я битый час стою и думаю, что надеть. Большинство вещей из моего гардероба
черного цвета, и почему-то только сейчас мне это кажется действительно угнетающим. Мне
хочется других оттенков.
Я очень волнуюсь, и из-за этого у меня болит сердце. Но я выпила таблетку, так что,
думаю, во время прогулки со мной ничего страшного не случится.
После изнурительных раздумий я выбираю простые джинсы и темно-сиреневую кофту.
Когда я выхожу из комнаты, у меня на пути появляется мама. Она удивленно смотрит на
меня, а затем спрашивает:
― Куда собралась?
― Гулять, ― отвечаю я.
Она вздыхает.
― Снова одна, ― и это звучит не как вопрос. ― Слушай, я не хочу, чтобы ты гуляла одна.
И дело не только в том, что тебе пора с кем-нибудь подружиться… ― она поджимает губы и
тихо добавляет: ― Причем давно пора, ― затем начинает говорить громче. ― Я волнуюсь за
твое здоровье.
Мои брови удивленно ползут вверх, но я молчу.
― Вдруг, тебе снова станет плохо, а рядом никого не окажется, ― ее голос суров и
холоден, но в глазах плескается искреннее беспокойство.
― Ничего не случится, ― говорю я.
― Ты не можешь быть уверена в этом. И никто не может.