Лешка попятился.
— Ничего я не знаю, не видал я никакой машины. Просто так спросил… Чего вы ко мне пристали?
— Ну его, Павлик, садись, поедем, — стал торопить Саша. — Клев пропустим.
Павлик сел в седло, Саша на раму.
— Так вы рыбу едете ловить или браконьеров? — осклабившись, крикнул вдогонку Лешка.
— Там видно будет! — донеслось до него.
«Ишь, прыткие какие — номер машины им скажи! — думал Лешка, шагая по деревне. — Номер я, положим, запомнил: 17–34. Ну и что из этого? Тогда придется все рассказать: и про то, что дорогу показывал, и что ножик мне подарили. Вперед уж этим ножом не похвастаешь, тогда его хоть брось. Нет уж, лучше не открываться… Браконьеры рыбу глушат, а мне-то что? Озеро не мое — не жалко».
Вечерний клев оказался неважным: поймали несколько окуней и сорожек, ни один карп не попался на крючок.
— Ничего, утром больше поймаем, — утешали себя ребята.
Развели на берегу костер, сварили уху.
— Пойду позову деда Никифора, — сказал Саша.
Дед Никифор ел с ребятами уху, ел и похваливал.
— Спасибо, сыночки, — сказал он, наевшись. — Спать ко мне в избу пойдете?
— Нет, дедушка, мы лучше у костра посидим, а то утром клев проспим.
— Ну, как знаете. Замерзнете — приходите, я дверь не запираю. — Старик поднялся. — Спать пойду, мне до света вставать надо.
— Браконьеров караулить? — спросил Павлик.
— Их, проклятых. Вот ведь как обманули меня, старика. Я думал, люди как люди, все как есть рассказал им и про озеро и про старую лодку. Они ее и выкрали. Ни стыда, ни совести!
— Дедушка, отец, я слышал, говорил: они к тебе на легковой машине приехали. На серой «Волге», что ли? — спросил Саша.
— На ней, — подтвердил старик.
Ребята переглянулись.
— А что? — спросил дед Никифор.
— Да чудно как-то, — сказал Павлик. — Мы-то с Сашкой эту машину у тебя во дворе в тот вечер видели. А вот откуда про нее знает Лешка? Мы его спрашивали, он завилял-завилял, так ничего от него не добились.
— Лешка — парень скользкий, — сказал дед Никифор. — Мал еще, а уже выгоду для себя ищет. От него помощи не жди.
— Знаем! — Павлик махнул рукой.
Помолчали.
— Одного в толк не возьму, — снова заговорил старик. — Где они лодку прячут? Прямо из головы у меня не идет. Уж я и так и этак прикидывал. Берега везде, кроме вот этого, крутые, обрывистые, на них лодку нипочем не затащить. И затопить ее нельзя: глубоко, затопишь — вперед уж не достанешь, а без лодки им никак не обойтись. Прямо чертовщина какая-то.
Дед Никифор тяжело вздохнул и отошел от костра. Хлопнула дверь в избе, и снова стало тихо.
Вода в озере сверкала под луной.