Мама тяжело вздохнула и закрыла глаза.
— Нет. Ничего не узнала. — Слабый голос едва слышен. — Такого нагляделась!.. Век бы не видеть. Мужчину вели в тюрьму после допроса. Он еле-еле переставлял ноги, прикрывая рукой выбитый глаз…
В комнате мертвая тишина. Дом без Вити будто совсем опустел.
Мама больше ничего не сказала, только долго и тяжко вздыхала.
Утром мама опять пошла к тюрьме в надежде увидеть брата, когда его поведут на допрос или с допроса. Она возвращалась домой и молчала. Значит, опять не удалось узнать. И мы не спрашивали у нее ни о чем.
У Янсона хорошее настроение, он приехал за вещами: решил вернуться в Ригу и уже больше не расставаться с сыном.
— Время, знаете, такое, нельзя мальчика оставлять без присмотра. Еще свяжется с дурной компанией. На бабушку не могу положиться, она уже старенькая.
— Да, за детьми нужен глаз да глаз, — соглашалась мама.
Янсон не заметил отсутствия Вити. У него свои заботы: как погрузить багаж, в целости и сохранности переправить в Ригу. Только в день отъезда он спросил:
— А Витя где? Может, помог бы мне погрузиться?
— На работе, — ответила я. Мамы не было дома. — Теперь он работает с утра до ночи, иногда даже и ночует на работе.
— Жалко. Ну, как-нибудь обойдусь.
Мы радовались отъезду Янсона, он навсегда покидал эти места. Останься он в Минске, неизвестно, как бы все обернулось. Мог бы и выгнать нас.
Теперь мы не знали, что творится на свете. К нам никто не заглядывал. И мы никуда не ходили.
Однажды мама не выдержала:
— Пойду к Полозовым, надо посоветоваться. — Потом подумала и сказала: — Сперва пойду мимо, погляжу, нет ли чего подозрительного. Если все спокойно, тогда потихоньку зайду к ним.
Вернулась она встревоженная, рассказывала:
— Прошла я через двор огородами. Будто не к ним я. На дверях два больших замка висят.
Новость эту обсуждали вместе. Отец сказал:
— Наверно, пошли куда?
— Куда они с мальчишкой пойдут? — сомневалась мама. — Дуся всегда дома.
— У них родственники в Дзержинске, дядя Павел, — вспомнила я.
— Нас бы предупредили, — сказала мама.
— А если времени не было?
— Тогда могли и не предупредить.
— Может, мне сходить к их соседям? — спросила я.
— Еще чего? Вдруг их арестовали и устроили засаду у соседей? Я бы сама зашла, но побоялась.
— А может, к Элику сбегать? Он должен знать, если что-то стряслось.
Мама никуда меня не пустила.
Утром она снова отправилась в поход. Мне хотелось сходить к Неле. Когда меня арестовали у них, я только успела разглядеть ее лицо, все в шрамах, чужое, совсем не похожее на лицо Нели. Но мне запрещено выходить из дому.