Пирогов нахмурился. Сам тон обращения бывшего зэка ему претил. Была не ясна и цель его визита. Очевидным казалось лишь то, что Макс побывал в переделке и появился на хуторе неспроста.
– Где Виктор? – сухо спросил Кузьмич.
– Не знаю, разошлись наши пути, – продолжая улыбаться, ответил Макс и сделал шаг вперед.
– Стой, где стоял! – одернул его лесник. – Я тебя не приглашал!
Разин посмотрел на него с нескрываемым удивлением.
– Значит, так ты старых корешей принимаешь! – Он уже узнал в леснике того, всегда серьезного, «мужика» с зоны. – Смотри, не по понятиям поступаешь. Как бы жалеть не пришлось.
Кузьмич смерил его презрительным взглядом.
– Ты что-то путаешь! Я на зоне фраером не ходил, и дружбаны у тебя другого окраса были. Поэтому жалеть не о чем, а пугать не стоит. Если хочешь разговаривать, пошли во двор. – Пирогов отстранил Разина и первым вышел на улицу.
Сейчас Кузьмич больше всего опасался за детей. Он не хотел, чтобы они стали свидетелями происходящего, и надеялся выдворить Макса из своего дома.
– Можно и поговорить, – с плохо скрываемой злостью протянул Разин и спустился по ступенькам следом за лесником.
Когда они отошли к гостевому домику, Александр Кузьмич остановился.
– Что тебе от меня надо? – в упор спросил он.
Разин решил идти ва-банк.
– Пару дней перекантоваться! Потом поможешь мне свалить из района. Вижу, транспорт у тебя имеется. – Он кивнул в сторону крытого брезентовым тентом «уазика», припаркованного у сарая.
– Нет! Я помогать не стану. Единственно, что могу пообещать, – не стану препятствовать, если уйдешь сам.
Разин опешил. Честно признаться, он не ожидал от лесника такого отпора и плохо скрытой агрессии. К такому отношению к своей персоне он не привык. Не столько отказ помочь, сколько форма этого отказа – жесткая и конкретная – вызвала у Макса крайнее раздражение. Еще никто не позволял себе говорить с ним в таком тоне. Нет, этого прощать было нельзя! Хотя подсознательно Макс понимал, что самым благоразумным в сложившейся ситуации было тихо уйти, но воровские амбиции потребовали расплаты.
Макс долго и внимательно смотрел на лесника, распаляя себя.
– Ты хорошо подумал, чмошник? – с угрозой в голосе спросил он.
Кузьмич ничего другого от Макса не ожидал и был готов к любому продолжению.
– Пошел вон! Сам уберешься или помочь?!! – с ненавистью произнес он, чем подписал себе приговор. Пирогов прекрасно знал воровские законы и осознавал, что сейчас он на самом краю. Теперь он был уверен, что с крестником случилась беда, и провоцировал Макса на первое действие. «Отомщу за Витьку и позвоню в милицию», – решил он окончательно.