— Господи, ты где бродишь?! Часа не было! — прошипела Ася.
— Хорошо хоть ты не подумала, что я тебя бросила, — усмехнулась Цветкова, садясь на свое место с таким гордым видом, словно восседала на троне.
— Такого я о тебе никогда бы не подумала. Где начинается какая-то заварушка, ты возьмешь билеты в первые ряды партера! — покачнулась Ася.
— Да ты пьяная, что ли? — спросила Яна, видя, что и другие люди пребывают в несколько расслабленном состоянии.
Только глава секты и хмурые мужчины рядом с ним казались абсолютно трезвыми.
— Конечно, напилась! — ответила Ася. — Тут тост за тостом. За солнце, что встает, за луну, которая освещает путь даже в кромешной темноте, за рожь, что колосится, за васильки и ромашки, которые хоть и являются сорняками, но очень украшают русское поле… — перевела дух Ася.
— Так, хватит! Ты еще о подсолнухах расскажи, о цветах солнца! — Яна выпила наливки, совсем не слушая, о чем ведает своим последователям батька Илларион. Она чувствовала себя человеком, выполнившим свой гражданский долг.
— Сегодня у нас двойной праздник. Во-первых, повышение духовного уровня нашей любимой Аллочки. Во-вторых, у нас две новеньких, поприветствуем их, — обратился батька Илларион к Яне с Асей.
Яна чуть не подавилась.
— Здрасте… Вы знаете, нас пригласила Алла на свое торжество…
— Вернее, как пригласила… — прервала ее Ася, — мы ехали-то на похороны.
— Да, у нас такой обряд, — смирно ответил батька Илларион, улыбаясь.
— И мы не собирались примыкать ни к каким рядам, извините. Так что спасибо за гостеприимство, но мы пойдем, — заключила Яна.
В зале воцарилась тишина. Все смотрели на своего вожака. Наверное, то, что говорила Яна, не совсем вписывалось в общую концепцию их секты.
Батька Илларион сузил глаза и улыбнулся, но глаза при этом остались холодные.
— Так все говорят сначала. Но наши энергии уже встретились, значит, тому была судьба, и уже не нам решать. Вы хотите уйти…
— Да, хотелось бы, — подтвердила Яна.
Что характерно, Алла, из-за которой они здесь оказались, даже не смотрела в их сторону, словно и не несла никакой ответственности за них.
— Но наш вечер еще не завершен, уйти сейчас невозможно, — монотонным голосом говорил батька Илларион. Он наконец-таки оторвался от Цветковой, хоть она и была самым ярким пятном в этом хороводе лиц, и посмотрел на пустующее место бомжа. Затем еле заметным движением подозвал к себе одного из членов секты и что-то прошептал ему на ухо. Тот кивнул и быстро исчез на выходе.
Яна придвинулась к Асе.
— В кино в таких моментах включают тревожную музыку…